— Этого не курю. «Столичные». Или «Яву».
— Только «Беломор», — сказал Антон.
Задержанный поправил золотистую прядь.
— Может, попросите для меня в соседнем кабинете?
— Сейчас! Разбежались, — буркнул инспектор.
Антон поднялся.
— Попробую достать. — Он вышел через минуту вернулся, неся в руке несколько сигарет с фильтром. — Держи. И давай говорить откровенно. Так будет лучше.
— Я и так откровенно, — сказал задержанный, беря сигарету и прикуривая. — Спасибо.
Денисов вышел в коридор. У кабинета линейно-следственного отделения стояло и сидело несколько человек — те, у кого были произведены незаконные обыски, в том числе Баракаев с женой. Денисов обратил внимание на одного — поджарого немолодого мужчину — с седоватой острой бородкой клинышком и отечными глазами. Он разговаривал с адвокатом.
«Тхагалегов?» — прикинул Денисов.
Еще один человек, уже в годах, читал у окна журнал. Денисов представился ему:
— Как все происходило при обыске? Можете рассказать? Хотя бы в общих чертах.
— Живу в Строгине. — Мужчина закрыл журнал. — Ко мне они пришли днем. Тот, что в куртке, постарше, показал красную книжечку, но в руки не дал. Из папки достал протокол.
Постановление на обыск или протокол?
— Да уж не знаю. С обысками до этого времени я дела не имел.
— Так.
— Пригласили соседа, стали искать. Переворошили одежду, письменный стол. Каждую бумажку рассмотрели. Каждую книжку. Все комнаты перерыли.
— У вас несколько комнат?
— Трехкомнатная квартира… Потом говорят: «Некоторые вещи возьмем для проверки». Я руками развел: "Проверяйте, только у нас все свое. Заработанное». Тот, молодой, сукин сын, улыбается. «Если свое, — говорит, — извинимся и возвратим». Улыбка бесхитростная. Я поверил.
Жена Баракаева, прислушивавшаяся к разговору, вмешалась:
ebooksa