— Вот ты о чем? — Ее руки бессильно висели. — То ж я от злости. Не знала, что и сказать вам напоследок. Вы оба сильны с бабами воевать. Ограбили меня, ну и радуйтесь. Я-то никого не убивала.
— Раз не убивала, чего ж боишься пойти к прокурору?
— Это верно. Боюсь. Боюсь того, кто убил.
— Я провожу тебя. До самой прокуратуры доведу.
Она презрительно скривила губы.
— Я теперь тебя-то и боюсь больше, чем кого-либо. Оттого и вышла навстречу, что боюсь. В окне увидала, идешь. Сразу поняла, что по мою душу.
— Сроду у тебя души не было.
— Какой же ты гад, Елышев. Все тебя видели на остановке. Вот иди сам к прокурору и выкручивайся. Один ты мадерой баб угощаешь, другие все больше водкой.
Этого Елышев уж и вовсе не ожидал. Не нашел, что ответить. Она почувствовала его замешательство. Но минутное ее торжество, вопреки очевидности, лишь обезоружило ее. Перед ней стоял человек, с которым она могла быть счастлива. Для чего теперь ей все, чем она завладела, если сама она никому не нужна? К чему теперь все ее осуществившиеся тайные желания, толкавшие ее, тащившие за руку? И куда? Из омута в пустыню…
А он уходил. Поскользнулся на склоне.
«Пойдет ли к прокурору? Ничего. Мне тоже есть, что сказать».
Она захлопнула дверь. Зазвенели стекла на веранде.
28
Вышедшим на дорогу Мелентьеву, Гурбе, Чергинцу и Малыхе повезло: довольно быстро подошел рейсовый автобус. Для Мелентьева и Гурбы даже нашлась свободная скамейка, а Чергинец с Малыхой остались на задней площадке и, облокотившись о поручень, смотрели на убегавшую Довгалевскую улицу.
— Знаешь, Миша, — сказал Мелентьев, — все равно нам ничего узнать уже не удастся. Только Волощах что-то знал. Наверняка он утонул, раненый.
— Да, Ваня, без него не узнать. Но все же он успел дать мне ракету. Значит, сразу не был убит. Может быть, он хотел утонуть? Когда понял, что все пропало. — Голос у Гурбы дрожал, и Мелентьев обнял его здоровой левой рукой.
— Как ты думаешь, Сергей, что-нибудь дала Привалову эта инсценировка? — спросил Малыха.
— Я уверен, что он и без нее уже все знает, — ответил Чергинец. — Польза от нее была только доктору, раз он задумал писать о партизанах.
— Пропусти меня, Миша, — попросил Мелентьев. — Нам с Сергеем выходить скоро, пересядем на микитовский автобус. А вы-то почти до самого порта на этом доедете. Счастливо тебе. Увидимся.
— Счастливо и тебе, Ваня. Прощай, — грустно ответил Гурба.
ebooksa