Нисшедший в ад

– Где наш Учитель? – орал Иаков.

Иисус в это время спал на корме. Устав за день, Он уснул, когда лодка лишь отплыла от берега, и теперь даже разыгравшаяся в море буря не смогла разбудить Его.

– Учитель, Учитель, – стали кричать ученики. – Спаси нас, мы тонем.

Иисус тут же открыл глаза.

– Что же вы так боязливы, маловерные? – мягко упрекнул их Иисус. И сказал: – Море и ветер, успокойтесь.

Волны обрушились вниз и исчезли, и стала поверхность моря ровной и чистой. Ветер улетел, словно и не было его, небо стало чистым и снова появился на нем голубовато-золотой серп молодой луны.

Многое узнали ученики за день и в эту ночь о Своем Учителе: исцеление безнадежных больных, насыщение огромной семьи малыми кусками хлеба, остатками меда и вина, а теперь, оказалось, что и море, и ветер подвластны Ему. Ученики боялись даже глаза поднять на своего Учителя.

– Говорю вам, – сказал Иисус им, – если имеете веру с горчичное зерно и скажете горе: «Сойди с места и войди в море», то исполнится по вере вашей.

Так как во время бури лодка дрейфовала против ветра, ее снесло к юго-западу и она сбилась с курса. Иисус указал ученикам, куда плыть; в это время подул попутный ветер, Петр и Иаков поставили парус, и через полтора часа лодка пристала к берегу…

Восточный берег был весь залит слабым светом восьмидневной луны, вдали чернела огромная гора – это был город Гадара, а слева угадывалась группа высоких деревьев. Берег был тих и казался таинственным.

– Учитель, – обратился Иаков к Иисусу, потому что его очень интересовал этот вопрос, так как он по-детски искренне любил природу, – если можно приказывать морю, ветру, горе, значит, они живые?

– Бог – Отец живых, а не мертвых, – ответил ему Иисус. – Все, что создано или рождено Им – живое. Сними обувь свою – и ты ощутишь, как живая земля ласкает и целует подошвы ног твоих, обними камень, лежащий на пути твоем, и ты услышишь его дыхание, скажи ветру что-нибудь, и ты поймешь, что он услышал тебя.

В эту минуту тихое лунное очарование берега было нарушено диким взвизгом. Ученики вздрогнули и похолодели. Так не кричит ни зверь, ни птица, но трудно представить себе, чтобы это был голос человека. Крик повторился и размножился.

– Не бойтесь, – сказал Иисус ученикам. – Это сумасшедшие. Их двое.

– Я слышал от других рыбаков, – сказал Петр ученикам, – что в Гадаринской окрестности люди боятся выходить ночью из города и близ лежащий селений. Да и днем ходят не в одиночестве, поскольку здесь бродят двое бесноватых, весьма свирепых, которые одежды не носят и нападают на людей, жестоко их избивая.

Две белеющие фигуры, одетые в лунный свет и кричащие что-то невразумительное и страшное, наконец приблизились к Иисусу и остановились.

– Это Ты? – сказал вдруг один из них низким, утробным голосом. – Что Тебе до нас, Иисус Назарянин? Зачем Ты пришел мучить нас?

Два последних вопроса были заданы многоголосым хором, и ученики подивились тому, что один человек может говорить сразу сотней согласных голосов, правда, очень неприятных и жутких.

– Я пришел, и Мои ученики услышали ваши голоса. Теперь они знают, кто разъедает души и умы этих несчастных. Исцелитесь, – сказал Он тихо, и это последнее слово было обращено уже к самим сумасшедшим.

– Да здесь люди! – воскликнули лунные фигуры нормальными человеческими голосами. – Не подходите, мы без одежды, – и вскоре они исчезли в черной группе деревьев и кустарников.