Ёж Люсьен в городе странных людей

22
18
20
22
24
26
28
30

Даша подняла с пола кепку. Села в кресло, повернулась к постели, решив приглядывать за котами.

Матвей искоса зыркнул на Фокса, потом перескочил на комод, и упал, оскользнувшись на стопке глянцевых журналов. Подполз к стене, лег на бок и в быстром темпе задергал задними лапками, сталкивая вредные еженедельники. Разворошенная стопа разлетелась по комнате, встряхивая страницами.

Издевательства над журналами Даша стерпеть не могла. Она встала, шагнула к комоду, переступая через еженедельники. Уперла руки в боки и злобно проворчала полосатому:

– Ты что чудишь?

Матвей отвечать был не настроен. А тут еще и серый на комод запрыгнул.

– Приззнаввайся!

Вжавшись задом в угол меж стеной и шкафом, полосатый негромко, но яростно зарычал на брата. Фокс, не обращая на это внимания, медленно подбирался к упрямому, впиваясь в него блестящими серыми глазками.

– Говворри, говворрюю!

Даша накинулась на серого, предъявив важный, как она считала, аргумент:

– Что к нему пристал? Картошки сырой больше не получишь!

Угроза не подействовала: секрет волновал Фокса сильнее какой-то там картошки и даже курицы с котлетами. Кот в кои-то веки начал мыслить возвышенно – что рацион не так уж и важен в сравнении с тайнами вселенной. Вплотную подобравшись к рычащему, он вопросил:

– Шито тты тамм д-деллал?

– Совсем одурели! Мама ведь услышит! Люсьена разбудите! Вообще ничего не соображаете! Зря рты вам не заклеили! – разразилась Дашка негромкой гневной тирадой.

Полосатому, оказавшемуся в ловушке между шкафом, стеной, тупым братом и обозленной хозяйкой, нельзя было позавидовать. Именно поэтому коту не оставалось ничего, кроме как выйти из себя. Фокс не преминул последовать его примеру. Оба пушистых выпустили когти и встали в боевой готовности: хвосты трубой, шерсть дыбом. Прижав уши и уткнувшись лбами, свирепо взвыли, как заклятые враги.

– Оттстаннь!

– Отвеччайй!

Даша оторопела на миг – видеть, как коты ссорятся, ей еще не доводилось, – потом подскочила к столу, уже не чураясь наступать на журналы, схватила скомканный листок и, бросив быстрый взгляд на закрытую дверь, угрожающе занесла руку с комом над пушистыми.

– Прекратите! – тихо, но сурово потребовала она.

Коты махнули на нее лапами с растопыренными когтями, не особо отвлекаясь от препирательства мордочками и яростного воя.

– Уййдии!