– Да… – ответил он.
Мама повернула голову на сына. Её глаза округлели.
– Ты их позвал?
Артём прижал к себе руки еще сильнее. Пакет захрустел под давлением.
– Нет, нет…
Наталья Федоровна выскочила на порог и сразу же бросилась обратно в дом, увидев сборище. Чуть погодя в ближайшем к выходу окне ее жилища сдвинулась штора, показалось теткино пухлое лицо. Оплошность женщины позабавила стоявших на дороге: мальчишка в плавках начал смеяться, показывая на ее окно пальцем, а паренек с фурункулами захохотал, хлопая ладонью по коленям.
Старший, закончив осматривать участок, встал у почтового ящика, висящего на заборе. Попрыгунья в юбке подошла к «свистуну», и стала поучать его, тоже сунув пальцы в рот и надувая щеки. Один из мальчишек, елозящих ладошками по окнам, поприветствовал рукой маму с Артемом. Те предпочли сделать вид, что этого не заметили.
Мать сплюнула кончик пышной пряди, попавшей в рот. Не отрывая взгляда от бедлама, пробормотала:
– Что делать, что делать…
– Не открывай, – вполголоса подсказал порядочно струхнувший Артём.
– Как? Они же уйдут. Вон, гляди, – кивнула мама на подростка, срывающего почтовый ящик.
Парнишка в плавках хлопнул прыщавого собеседника по плечу и направился во двор. Угрястый на дороге не остался. Он прошел в палисадник, подкрался к севшим на землю девчонкам и дернул одну за волосы, да так сильно, что она опрокинулась на спину. После кинулся вглубь двора, девчонка за ним.
– Давай полицию вызовем? – еле дыша предложил Артём.
– Так они приехали… Посмеются только… Скажут: «это всего лишь дети». Лазуткина, знаешь, сколько названивала, у нее вон что случилось, и то ехать не хотели.
Мать, казалось, начала понемногу закипать – выражение ее лица стало жестким. Она втянула губы. Со свистом выдохнула и вышла в прихожую. Артём, еще раз взглянув на происходящее за окном, тоже покинул гостиную.
Мальчик, что махал рукой маме и Артёму, отпрянул от окна и, с торжеством что-то выкрикнув, показал юнцу в плавках поднятый кулак. Все пришедшие сразу утихомирились. Попрыгунья и прыщавый перестали колотить друг друга, старший оставил почтовый ящик висеть, накренившись на одном жгуте. Кто сидел, поднялись. Каждый и каждая перевели взгляд с показавшего кулак на мальчика в трусах. Очевидно, он у них был кем-то вроде предводителя. Главарь отдал буклеты девочке в сарафане, сделал жест рукой, показывая идти за собой, и направился уверенной походкой к порогу.
Дети как один хлынули за ним. Прыщавый шагал за попрыгуньей, тыкая в нее пальцем, на что она свирепо шипела и била его по рукам. Девочка в сарафане шла последней, подталкивая четырехлеток.
Сутолоки наверху уже слышно не было.
Артём, побоявшись выходить к пришедшим, привалился спиной к шкафу, так его видно не было. Мама, набрав в легкие воздуха, распахнула дверь. Ей открылся окруженный «гостями» порог. Кто-то из визитеров смотрел на нее с презрением, кто-то ухмылялся, но большинство были изумлены: нечасто, наверное, столь пышные прически видят. Четырехлетки терли красные лица и всхлипывали. Юнец с «ёжиком» харкал под ноги.
Главарь шагнул вперед, оставив сообщников за спиной и скрестив тоненькие руки на плавках.