— Не к добру.
— Вечно у тебя всё не к добру, — процедила я, сама готовая бежать бегом по серпантину вниз, лишь бы подальше от места, вокруг которого кольцом сжималась неведомая угроза.
— Хозяин-то его непрост.
— Лаз был колдовским, — закончила я за Мориса. — И половина здешнего хлама — это сломанные артефакты или неудачные попытки их создать. Эй, бельчонок! Давай закругляйся уже. Дай ему затрещину или что там ещё…
— Отпусти и забудь! — с энтузиазмом подсказал Мелкий.
— И пора сматываться, — закончила я.
Подлых ударов Полоз явно не чурался. Стоило Вису уделить немного внимания нам, ударил его под колено, вынуждая, не сдерживая ругательств, растянуться рядом.
А нервно чешущийся мужичонка, почти в клочья раздирающий кожу, торжествующе захохотал:
— Ты уже ничего не исправишь, козлина! Ничего! И мне ничто не поможет. Но, по крайней мере, подохнем мы с тобой оба. И ты — первым!
— Чур ты первый! — простонал Вис, отдавая долг и пиная Полоза в ответ.
Но драки не вышло. Потому что в дверь тактично постучали и она с грохотом рухнула вовнутрь.
У входа стояли горняки. Сколько, сразу не понять, потому что мощные телеса заполняли всё видимое пространство. Мускулистые обнажённые плечи, которым совершенно не мешала местная непогода, меховые жилеты на голое тело и штаны цвета грязи, щедро ею же и выкрашенные. А вид в целом столь недоброжелательный, что сомнений в намерениях не оставалось.
Полоз восторжествовал.
— Тебя здесь помнят, Лис! Помнят и очень не любят! Обворовать вождя горняков… Это надо додуматься!
— Вынуждена согласиться, — влезла я.
— В яблочко! — подхватил Мори.
— И правда дурак, — вздохнул Мелкий.
Обиженный, что его перебили, пусть и поддерживая общую идею, Полоз повысил голос. Тоненький, почти бабский.
— Помни, что это я обрёк тебя на смерть! Я отправил мальчишку с весточкой! Вяжи его, ребята! — скомандовал он горнякам, но те лишь недовольно запыхтели.
— Этот подлец обворовал вашего вождя! Казнить подонка! Аби нхва ыын гро! Ди ама!