9
Улица была узкой, высокий забор бугрился диким серым камнем, и меня не покидало ощущение, что довелось угодить прямиком в лабиринт, причем никаких Ариадн на этот раз не предусматривалось. А над головой — яркое майское небо и зеленая гора с острой серой вершиной. Море близко, но отсюда его не увидеть.
Что такое Селест — село или городишко, от села неотличимый, я даже не пытался угадать. Туристы сюда заезжают редко, и я без труда снял комнатку неподалеку от автостанции, где меня высадил таксист. По пути пришлось проехать три почти точно таких же городишки и объехать две горы.
Умывшись и приведя себя в порядок, я с трудом отбился от дегустации вина прошлогоднего урожая, пообещав вкусить его, но вечером, а заодно узнал от хозяина, что никакого санатория в Селесте нет, и не было никогда. Николя Легран явно переплатил кому-то из своих агентов. Но вот приезжие из Парижа тут и в самом деле обосновались не менее года назад. Дом купили самый лучший, отремонтировали, и с тех пор живут-поживают. Не шумят, с соседями не знакомятся, ездят же на дорогих авто. Однажды хозяин заметил у ворот даже британскую «Лагонду Рапид», которую и в Ницце не часто встретишь. А постоянно там дежурит «Лоррен Дитрих», не самый новый и явно после ремонта.
Хозяин-винодел оказался еще и автомехаником по основной профессии.
В это утро я брился особенно тщательно, американец со щетиной — это уже перебор. Впрочем, улица была практически пуста, если не считать просвистевшего мимо велосипедиста с безумными глазами. Зато у железных ажурных ворот обнаружился помянутый «Лоррен Дитрих» кофейного цвета. Разглядывать его я не стал и сразу прошел к калитке. Перед тем, как нажать белую кнопку звонка, оглянулся. Никого, даже невидимки! Если за мною все-таки проследили, готов поить этих парней год подряд самым лучшим бурбоном по их выбору — даже если они предпочитают «Jim Beam». Заслужили!
Звонок я так и не услышал, но открыли мне быстро.
— Мсье?
Дом за воротами выглядел пусть и не на миллион долларов, но вполне прилично, а вот привратник шагнул сюда явно из городской подворотни, где перед тем добывал тяжкий хлеб грабежом и душегубством. Приодели слегка, побрили, но помогло не слишком. И несло от него отнюдь не бурбоном.
— Корд. Джонас Корд. С новостями от Норби.
Если в ответ я услышу «Че-че-чего?!», значит, я сильно недооценил этих людей.
— Подождите здесь, мсье!
Калитка захлопнулась перед самым моим носом, но я отнюдь не расстроился. Сейчас побежит!..
Уже побежал.
До поры, до времени Структура была обычным картелем, пусть и очень разветвленным. Зарабатывала на всем подряд, но более всего на военных поставках. Оружием не торговала, а вот все прочее — в полном ассортименте. Их своеобразным коньком были «военные тревоги», которые вот уже три года сотрясали старушку-Европу. При малейшей угрозе войны народ немедленно устремляется в магазины. Бидон керосина и сотня спичечных коробков вроде бы мелочь, но когда паника охватывает целые государства.
Структура окрепла и, развивая успех, принялась «тревоги» организовывать сама. Это не так и сложно, если заранее поделиться с кем-нибудь из правительства. Премьер-министры и министры просто тоже не прочь иногда пугнуть доверчивого избирателя. Вся эта не слишком приятно пахнущая возня нас почти не касалась, но в 1937-м Структура впервые решилась заняться оружием. Покупали его испанцы, а вот посредниками были — вот сюрприз! — люди самого Лаки Лючано. Тогда я и подключил к этому делу Николя Леграна.
А потом настал черед Польши. Здесь уже Структура не стеснялась, даже завела собственную армию. Легион Свободы — целиком их детище. Легран сразу вспомнил покойного баронета Базиля Захароффа, творившего нечто подобное перед Великой войной. Мой друг оказался совершенно прав, как выяснилось, в руководстве Структуры есть его прямые наследники.
Так и вырос монстр, имеющий собственные планы на будущее Европы. Они написали свой Конспект.
— Проходите, мсье Корд, вас примут. Хозяйка нездорова, но вы можете рассказать все секретарю.
Я чуть было не повернул назад. Если это не наглость, то что такое наглость вообще? Но — сдержался и смирно прошел в калитку. Громил было уже трое, но вели себя они тихо, во всяком случае оружие не доставали. Один, явно имея глаз-рентген, просветил меня взглядом насквозь, но я лишь развел руками. Испанец «Руби» остался в Париже, при мне нет даже зубочистки.
ebooksa