Норби

— Спятила, малыш. Извиняться не рискну, лучше упрошу шефа взять тебя в рейс, такого ты точно еще не видел. Может, простишь старую вредную тетку.

Антек отложил книгу, поглядел осторожно.

— A-а. Куда едем?

Девушка улыбнулась.

— Летим.

Глава 6. Небо и море

Ильза Веспер. — Тропинка. — Гертруда. — Высотный корабль. — У вас есть кавалерия? — Черный силуэт. — Труп в номере. — Волны. — Ночной тариф. — Снова плен.

1

Я был очень не прочь остаться в морской пехоте и дослужиться хотя бы до сержанта («Сэр! Так точно, сэр!»), но мне не предложили. Тогда в Никарагуа все кончилось плохо, бой при Окотале мы проиграли, а потом у кого-то на самом верху не выдержали нервы, и Окоталь стерла с лица земли наша авиация. Шума было много, и нас поспешили убрать куда подальше. Вслух не обвиняли, но если все пошло не так, то кто виноват? Ясное дело, «кожаные шеи»! Сандино торжествовал, его «Армия защитников национальной независимости» готовилась наступать на столицу.

Надменным гринго утерли нос. В Вашингтоне Всеамериканская антиимпериалистическая лига готовилась пикетировать Белый дом. Не до тебя сейчас, капрал! Иди домой!..

То, что нашим ставленником в тот момент был именно Сандино, я понял только через несколько лет. Не все шахматные партии выигрывают блицем. Полковник Генри Стимсон, которого я и сопровождал на переговоры с мятежниками — мастер «долгих» и очень сложных стратегий. Полковника он получил во Франции во время Великой войны и требовал, чтобы к нему обращались именно так. То, что Стимсон еще и Государственный секретарь США, я узнал лишь в Вашингтоне, когда зашел с его запиской в кабинет за обитой кожей дверью. Так я стал «водопроводчиком» и уже через неделю отправился обратно в Никарагуа.

— Это снова ты, гринго? — грозно вопросил Аугусто Сандино. — Да я тебя сейчас расстреляю!

Не расстрелял. И где он сейчас? А в Никарагуа правит Сомоса, полностью наш «сукин сын».

Так я учился.

Полковник Генри Стимсон сейчас — тихий пенсионер. Немногие знают, что с началом большой войны именно его ФДР скорее всего назначит военным министром. Нам нужно создать армию в десять миллионов человек.

Полковник справится!

* * *

— Что вам от меня нужно, мсье Корд?

— Получить ответ на некоторые вопросы, мадам Веспер. Структура решила начать войну против Соединенных Штатов Америки. Прежде чем предупредить о неизбежных последствиях, хочу поинтересоваться: чем мы это заслужили?

На фотографиях она совсем иная — стройная, подтянутая, надменная, в жемчуге и бриллиантах. И очень опасная. «К такой спиной не повернешься! — заметил как-то Николя Легран. — Интересно, сколько трупов на ее личном кладбище?» Досье портовой шлюхи, ставшей миллионершей, лучше не читать на ночь. Люди вокруг мадам Веспер мрут как мухи или попросту исчезают без следа, начиная от ее первого мужа, убитого в Шанхае, и заканчивая неведомо куда сгинувшим основателем Структуры отставным чикагским гангстером О"Хара.

— Лично я не начинала войну, мсье Корд. Но причину могу объяснить.

Фотографии лгали. В оранжерее среди цветов и буйной зелени меня встретила немолодая усталая женщина на последних неделях беременности, утонувшая в глубоком кресле. Не привстала, не протянула руки, просто кивнула. Ни золота, ни украшений, лишь приметное кольцо на безымянном пальце. Гиммель — две сомкнувшиеся ладони, знак вечной верности.