Орловский сжал пальцы в кулак.
— Казимеж, доставай инструменты! Не трогай только руки и глаза.
Антек шагнул ближе, примериваясь к винтовке ближайшего солдата. Место не хуже прочих. Ему оставили боль, это совсем немало. Это очень много!
— Н-не надо! — с трудом выдавил из себя светловолосый. — Я. Я согласен.
Майор Орловский рассмеялся негромко и зло. Антек отвернулся и сел прямо в траву.
— Ты думал, будет иначе? — шепнула ему Смерть.
Он не стал отвечать.
Глава 9. Объект
1
— Начнем с константы, — возгласил колобок, уминая омлет-пуляр. — Я стою очень и очень дорого. У частных лиц на Земле таких денег нет, разве что у какого-нибудь индийского магараджи. Но туда я не поеду. Климат, знаете ли.
— Вас сильно уценили, — парировал я. — Барон Леритье де Шезель прямо-таки мечтает вас вернуть и посадить в клетку.
Профессор сглотнул и поспешил выпить стакан «Виши».
— Спасательные операции, знаете ли, нынче изрядно подорожали.
Он не первый, кого приходилось покупать с потрохами, но все равно чувствовал я себя странно. С виду совершенный юнец, даже взгляд подходящий, наивный и самую чуточку плутоватый. Уже не поваренок, скорее подручный карточного шулера из начинающих. А еще — инопланетянин, причем не из фантастического романа про синих ракопауков, а самый настоящий.
— Вы биолог, — вел далее я. — Споры о теории Дарвина не слишком интересны Государственному департаменту США, там народ в основном верующий. Мир, профессор, создан за шесть дней.
Он внезапно подмигнул.
— А продолжительность каждого дня, мсье Корд? Теория Дарвина — ерунда, причем я так не считаю, а просто знаю. Хотите намекнуть, что я не специалист по вооружению или, допустим, физике? Зато изучаю человека. Ваш Президент, насколько я знаю, серьезно болен?
— Это все слова, — негромко проговорила Фогель, до этого не проронившая ни звука.
Профессор кивнул ей с немалым изяществом, но сразу же стал серьезным.
— Мне шестьдесят пять лет, дамы и господа. Оцените!..