Норби

— Nele? Zajdi ko mne! Srochno!..

Почему по-русски, Антек понял не сразу. Только когда в кабинет вошла строгая начальница, сообразил: шеф-пилот о чем-то задумался, вот и соскользнул на родной язык.

Николас — русский? Так кто здесь наемник?

* * *

Шеф-пилот проводил его до калитки. Строгая начальница Неле осталась в кабинете при груде исписанных страниц и пустых кофейных чашках. Сколько времени они проговорили, бывший гимназист точно определить не мог, но на улице уже заметно стемнело.

Впрочем, думал Антек совсем о другом. Он считал, что дела плохие, оказались — хуже некуда. Николас, словно мысли читая, взял его за локоть.

— Земоловский, мы не виноваты. Никто ни ее, ни тебя силой на корабль не волок. Марте Ксавье мы сразу сделали перевязку, в Лондоне отвезли в клинику. Мы же не знали, что она больна. Прогерия! Я о таком даже не слышал.

Прогерия — быстрое старение. Неле-начальница принесла толстый том энциклопедии, затем копию истории болезни. Антек слушал — и не слышал. Нет, не болезнь! Мара о чем-то таком намекала… Да что там намекала, говорила прямо.

«Два года назад я и ходила с трудом. Заучивала страшные слова: ревмокардит, остеохондроз. И тратила последние деньги на санатории, только не очень помогало».

На какой войне расстреливали под музыку? Сколько на самом деле лет Иволге, разведчице капитана Ладу? Проклятые марсианские чудеса!

Прощаясь, Николас протянул руку. Антек, немного подумав, подал свою. Чего им теперь делить?

Он шел по чужому незнакомому городу сквозь сиреневые сумерки и слушал, как играет невидимый оркестр. Мертвые музыканты посреди Последнего поля — и Смерть-дирижер.

— В твою честь, Никодим!

Дунай голубой — чудо-река, В воды твои смотрят века. Нет на земле — так ты и знай! — Краше тебя, Дунай! С вершин снеговых Альп и Карпат — В лоно твое реки спешат. Влиться стремясь в воды твои, Звонко журчат ручьи.

3

Чем звание ниже, тем легче общаться. Ко мне приставили молоденького лейтенанта, словно намекая, что большего я не достоин. И ладно! Лейтенант попался скромный, вежливый, даже застенчивый. Интересно, что ему про меня сказали? Во всяком случае держался он так, словно у меня под пиджаком генеральские погоны.

— Скоро приедем, сэр! Извините, пришлось объезжать, здесь закрытая зона, сэр.

Легковое авто с военными номерами подобрало меня возле вокзала. В городок с длинным названием Бери-Сент-Эдмундс я приехал тихо, в купе второго класса. Истинно британская конспирация! Может, и есть резон, никто в Лондоне, кроме лорда Маунтбеттена, не знает, куда и зачем отправился неприметный американец. В Вашингтоне все-таки зашевелились, отчет я писал не зря.

— Подъезжаем, сэр! Теперь я могу сказать. Это Лейкенхит, база Королевских военновоздушных сил, сэр!

Графство Суффолк — не ближний свет. Далеко прячет Лев свои секреты! Но поделиться все-таки придется, у Государственного департамента нашлись нужные резоны. Хотите чем-то напугать — так покажите!

Про отставку пока — ни слова, значит, надо продолжать, пусть и без особой охоты. К счастью, Лондон раздражал куда меньше, чем Париж. Никакого тебе «амур, бонжур», все строго, официально, с легким привкусом льда.

— Выходим, сэр!