— Если пироман такой, — хмыкнула ведьма, — то откуда нам знать, что его родичи чем-то лучше? Как вы говорите, они поколениями пили воду из магической жилы и могут так сильно отличаться от людей… — Она помолчала, размышляя, и неохотно добавила: — Что, если они были уже больше похожи на нас. Вон пироман старше последнего поколения лет на двести, и то крыша не на месте. Представляете, какие у него потомки?
— Ну, он не совсем чокнутый… — пробормотал Натан: некое здравое зерно в рассуждениях Энджела иногда обнаруживалось. Но если Редферны приняли такое решение, а Лонгсдейл стал изгоем в семье, потому что не согласился, то это многое объясняет…
— Но где они все? — тихо спросил консультант. — Почему оставили свой замок?
— Не знаю. На то могли быть причины…
Лонгсдейл нахмурился и медленно поднял взгляд на комиссара:
— Вы сможете найти Редфернов?
Пес почему-то тихо вздохнул и лизнул руку консультанта.
— А вы хотите их увидеть?
Лонгсдейл долго молчал, напряженно раздумывая, и наконец сказал:
— Да. Хочу.
Маргарет полулежала в кровати, завернувшись в плед, и смотрела в окно. Это ее кровать, и ее комната, и ее подушка — но так странно вновь оказаться здесь, видеть в окно ту же улицу и те же дома по соседству. Вчерашний день едва запомнился девушке: она смутно осознавала, что сперва долго плакала, уткнувшись в мягкую мамину грудь, потом была горячая ванна, какая-то еда — и еще прекрасное лицо в золотом ореоле, а потом Маргарет уснула, крепко держась за руку отца.
«Валентина, — подумала девушка. — Наверное, это была Валентина…»
Она поерзала на кровати. Мама послала горничную в магазин белья, и теперь корсет немилосердно впивался в бока, грудь и спину Маргарет. За полгода она начисто отвыкла от этих дивных ощущений. Слава богу, без кринолина пока обошлось, хотя в юбке и блузке старшей дочери миссис ван Аллен Маргарет было неуютно.
Братья не отходили от нее все утро, и мама с трудом отогнала их, когда у мисс Шеридан от всех новостей уже голова пошла кругом. Маргарет и не подозревала, как сильно выросли младшие за полгода и сколько всего хотят ей рассказать. Папа ничего не рассказывал — молча сидел в кресле рядом, не сводя с дочери взгляда и не выпуская ее руки. Когда Эдвин наконец увел младших, отец спросил:
— Этот человек тебя не обижает? — и она чуть не умерла от стыда.
Папа поседел и постарел лет на десять. Девушка всхлипнула и потянулась его обнять. Отец прижал ее к себе и погладил по голове. Маргарет тихо шмыгнула носом. Она не могла удержать рядом и свою семью, и Энджела — и знала, что ей все равно снова придется выбрать. Но у нее не хватило смелости сказать об этом папе.
Теперь, когда они дали ей время подумать, Маргарет должна была решить. Она могла остаться в своей уютной маленькой комнате, рядом с мамой и папой, с братьями, с кузенами, с дядями и тетями; но как ни старалась думать только о них, ее мысли вновь и вновь возвращались к Энджелу. Здоров ли он? Добрался ли до врача? Помог ли ему хоть кто-нибудь? Вдруг ему прямо сейчас нужна помощь, вдруг он один, слишком устал или упал без сознания где-нибудь по дороге домой! А если его и лечат — заботятся ли о нем как следует?
Найдет ли она его снова? Увидит ли еще хоть раз? Хотя он и обещал, но…
Маргарет прикусила задрожавшие губы. Воспоминания обо всем, начиная с похищения, сейчас подернулись мраком, из которого, как вспышки пламени, проступали омерзительные картины. Они тревожили ее даже во сне, но вчера она слишком устала, чтобы просыпаться от кошмаров, и только глубже впадала в забытье. Теперь эти кошмары опять окружали девушку, и реальный мир отдалялся, растворяясь в мучительных воспоминаниях, пока кто-то не положил руку ей на плечо и не шепнул:
— Маргарет…
ebooksa