Обновление совета производится путём выбора новых членов из семей выбывших советников. Титулования в государстве не предусмотрено, но имеющие титул, имеют право прибавлять его к своей фамилии, хотя права их остаются на уровне всех граждан. Главенствующей религией, считается Православие, но остальные религии имеют право на существование, если они не противоречат законам государства и не призывают к свержению существующего строя, а также не оскорбляют чувств верующих других конфессий.
Остальные законы мы решили ввести позже, оставив пока существующие. Свой самолёт я забрал с собой. Мне также передавали корабль «Варяг». Начался новый этап в нашей жизни, где мы, уже по одиночке, должны были вырастить новое поколение граждан.
Феодалы
Сентябрь – 31 декабря 1247 года. Итак, мы вышли на следующий этап своего развития. К 10 сентября, к местам нового проживания, были доставлены все переселенцы и основные стройматериалы, палатки, шатры, оборудование и пр. Я сам прибыл на место ещё 27 августа и первым делом наметил место будущего поселения с крепостью. В сущности, все этапы строительства новых городов, у нас были идентичными. Точно также поступили Забуиров и Семёнов.
По нашему атласу, я нашёл самый, по моим меркам, удобный участок. Это было место, чуть ниже впадения в Дон речки Аксай, примерно в 30 км от генуэзской Таны (будущего Азова). Согласно карте природных ресурсов, совсем недалеко от нас, около 30 км к северу, у реки Грушевка, имелось месторождения антрацита, притом неглубокого залегания. В этом месте Пётр I, впервые увидел этот чёрный искристый минерал и повелел начать его разработку.
Именно в этом месте и начали его добывать, сначала открытым способом, а позже, по мере заглубления слоя, шахтным. Это случится не ранее, чем через 500 лет. Но угля здесь более, чем достаточно. Я думаю, потомки не обеднеют. Но искать уголь будем чуть позже, сейчас бы хоть немного устроиться. Правый берег Дона, в этом месте, я посчитал более предпочтительным, так как с левого берега, более пологого и плоского, имелась возможность нападения кочующих монгольских данников – половцев, а правый берег довольно круто забирал вверх и уже через полкилометра достигал высоты 50-60 метров, а далее до 100 метров, поросших редколесьем, в основном лиственным.
Пасти скот в этом месте было не удобно. В облюбованным месте, река раздваивалась, образуя большой остров, размером более 2 км в длину и около 600 в ширину, а далее вновь сливаясь вместе. Как раз с этого места, фактически, начиналась пойма реки Дон, на протяжение последующих 35 км, до впадения в Азовское море, распадающаяся на сотни мелких рукавов, образуя болотца и озерки и более крупные озёра, общей площадью более 1000 кв. км., дающая приют сотням тысяч птиц, животных и людей, которых было весьма сложно найти в этом хаосе камыша и кустарников.
Где-то здесь обитали бродники, любители подобных мест, с которыми нам пришлось в своё время сразиться. Между прочим, сюда, по их же просьбе, переселились 16 семей бывших бродников, оставив своих собратьев в Воронеже. По их рассказам, их поселения имеют временный характер, типа шалашей, которые не жалко покинуть в случае опасности. Селятся они по 4-5 семей, в среднем, занимаясь охотой и рыбалкой, изредка собираясь в ватаги и нападая на живущих южнее черкесов, адыгов и аланов или уходя на север к русским княжествам. Их немного, от силы 2-3 тысячи взрослых.
Пленников они продают в Тане, там же сбывают свои продукты. Мои люди занимались установкой палаток на острове, который мы назвали «Зелёный», настолько он зарос травой и деревьями. Селение же, мы решили ставить на правом берегу реки. Я показал, где устроить склад и временную кухню. Палатки разместили ровными рядами, устроили туалет в стороне, метрах в 200, в глубине острова.
Палаточный лагерь начали обносить брёвнами, ставя их вертикально и обшивая досками, с учётом, что позже мы их применим на стройке города. До позднего вечера я рисовал план крепости и причала. Следующий день продолжили сооружением временных построек. Весь день я продолжал чертить план и только на третий день, вывел бригадира строителей на место и начали размечать территорию.
Одновременно строили три больших обжиговых печи для кирпича. Трактора выравнивали площадку. Копали яму для колодца и строили водонапорную башню в 100 метрах от берега. Первым делом, начали строить казарму для общего проживания, на тысячу двести человек, 4-х этажную фахверковую конструкцию. Пока ставили фахверковые распорки, через неделю подоспела первая партия кирпича.
Казарма имела форму буквы «Ш», 42 х 48 метров, в каждом крыле которой, могли разместиться по 400 человек, а в соединительной перемычке буквы, располагались оружейные комнаты, туалеты, гардеробные и зимние умывальники. Другие бригады строили уже жилые 54-х квартирные дома. Копали траншеи под канализацию и водопровод, отопительные сети и электричество.
Все лошади, 300 голов, 200 коров и 200 баранов, свободно паслись на острове, на котором мы ночевали в палаточном лагере. Обедали во временной столовой, под навесами. Ежедневно несли дежурство 4 конных разъезда, в 2-3 км от стройки. Через месяц после начала работ, нас посетил отряд в тысячу конных, которых мы встретили по тревоге у частокола, охватывающего периметр стройки.
Всадники с гиканьем подскакали к ограде и, увидев, что их ждут за оградой, приличное количество защитников, не меньшее, чем число нападающих, умерили свой пыл и прислали переговорщика, говорящего по-кипчакски. У нас были переводчики, которые по моему распоряжению, велели подъехать главному для переговоров. Командир тысячи подъехал и вопросительно поглядел на меня, одетого уже по-боевому, в монгольский доспех тысячника. Я приветствовал его по-монгольски, чему тот сильно удивился, но тем не менее ответил на приветствие.
Я представился, как русский темник Батыя и показал монголу золотую пайцзу, увидев которую, тысячник поклонился, прижав правую руку к сердцу и моментально подобрев, назвал себя тысячником Торгутаем, входящим в тумен Бат-Эрдэнэ, которому Батый предоставил эту территорию для кочевья. Их земли охватывают правый берег Дона, от Таны на 100 км на север и столько же на восток, это 10 тысяч кв. км. Сейчас ставка темника находится где-то в районе будущего Луганска, а его тысяча кочует, как раз здесь и моё место, выбранное для строительства, является самым восточным его пределом. Ещё восточнее кочует другая тысяча.
По инструкции, он обязан знать обо всех происшествиях на его участке, и докладывать темнику. Я ему сообщил, что строю здесь город порт, для выхода в море и все мои действия одобрены самим Батыем, поэтому он может рассказывать обо мне кому угодно. По занимаемому положению, Торгутай был намного ниже меня и поэтому, некоторое время потоптавшись у частокола и разглядывая вырастающие на охраняемой территории здания, тысяча ускакала прочь.
Видимо, лазутчики донесли Торгутаю о нашем отряде, и он захотел поживиться за наш счёт, но вынужден был убраться. А мы продолжили работу. На левом берегу мы начали пахать, чтобы посеять пшеницу и овёс. Многие косили траву для лошадей на зиму. Уже через три дня нас посетили с южной стороны. Левый берег контролировала тьма ещё одного темника Жаргал- Сурэна. Его тысячник Туя узнал о мне тоже, что и предыдущий Торгутай.
Познакомившись с соседями, я нанёс визит в Тану, прибыв туда на «Варяге». Я не стал требовать невольников, а попросил свидания с консулом колонии Симоном ди Самбучетто, который незамедлительно принял меня. Я представился ему, как никейский архонт и комендант Воронежа, член «Совета десяти», о котором уже знала вся Европа. Мы побеседовали через переводчика о наших планах на будущее. Симона явно не устраивал факт строительства порта в пределах его досягаемости и возможная конкуренция, неизбежно возникающая в таких случаях.
Но деваться ему было некуда, и он постарался показать себя гостеприимным хозяином. Мы распрощались, и я даже пригласил консула наведать меня, если у него появится таковое желание. В качестве подарка, Симон выдал мне троих русских невольниц, девушек лет 14-15. Больше у него не было. Он даже пожаловался, что количество невольников сократилось до минимума. Я подарил ему в ответ зажигалку, чему он очень обрадовался. Я вернулся к себе и занялся обычными делами.
Девушек сдал на руки нашим женщинам и те приставили их к кухне. Мимо нас, дважды в месяц, следовал «Океан», перевозящий отпускников в дом отдыха и обратно, оставив нам 18 невольников, выкупленных в Тане. Я нашёл и им работу. В конце сентября, я, на «Варяге», посетил все колонии итальянцев на Чёрном море и привёз с собой 89 человек. А мимо нас сновали галеры и ладьи с купцами, везущими самые разнообразные товары из Никеи и Трапезунда, Кафы и других городов. Все они останавливались у нашего лагеря, ожидая требования оплаты проезда, но я ничего не брал, но старался познакомиться со всеми.
ebooksa