– Лёня, я о твоём существовании узнала пять лет назад!
– А откуда узнала?
– От Анны Ивановны. Она ведь мать одноклассницы твоего отца. Тоня закончила наше областное медучилище, потом познакомилась с моряком, вышла замуж и уехала к нему в Архангельск. Работает в травматологии. Когда Моника в аварию попала, её фамилия Тоню зацепила. Нас ведь не так много, Трашкиных-то. Трошкины, Трушкины чаще встречаются. Она тебя расспрашивала, откуда ты.
– Теперь вспомнил! Мне Анна Ивановна знакомой показалась, потому что я дочь её видел!
– Да, они похожи. Дочь такая же пухлая, круглолицая, грубоватая и неравнодушная. Поняла, чей ты сын, и матери позвонила. А она – мне: так, мол, и так, у тебя правнучка родилась, мать её в аварию попала, прокесарили на восьмом месяце, мать в травме, ребёнок в областной детской больнице. Я даже не поняла, кто из вас… я подумала, что Моника моя внучка. Кинулась в соцсети смотреть. Когда увидела вашу свадебную фотографию, поняла, что внук – ты. Ты же на одно лицо с матерью своей. Тоня мне твоей номер дала, я СМС послала…
– Да, я помню: «Лёня, я твоя бабушка Трашкина Наталья Алексеевна, если тебе нужна помощь по уходу за женой и дочерью, звони». Я тогда растерялся.
– Ну, понятно, родители сказала, что я спилась ещё двадцать лет назад, а я жива!
– А когда ты приехала, я вообще завис. Ты же совсем не старая! Бабушка, а если бы ты знала, что я в интернате рос, ты бы меня забрала?
– Господи, Лёня, я же тебе говорила, что во мне это навсегда: детей нельзя бросать. Жизнь моя на несколько лет раньше обрела бы смысл! А как это случилось? Ведь они живы? Ну, твои родители? Я ведь о них ничего не знала с тех пор. Где, как жили?
– Живы. Разошлись, когда мне было одиннадцать лет. Я остался с матерью. Жили мы тогда в Холмогорах. Отец уехал вроде бы куда-то под Москву, оттуда алименты приходили. Мать вышла замуж, и через полгода они меня определили в школу-интернат в Архангельск. Я сначала плакал, домой просился, потом перестал. Первое время на каникулы забирали, потом не стали, когда у них сын родился. В лагерь летом определяли на все четыре смены. После школы в универ поступил. У нашего интерната шефы были богатые, они нам кабинет информатики шикарный оборудовали. У меня это дело очень пошло, поэтому я в одиннадцатом классе уже у них подрабатывал. Студентом не бедствовал. И я ко второму курс уже с Моникой сошёлся. Встретились случайно, так обрадовались друг другу, что больше не расставались. Мы раньше были знакомы, она у нас тоже с младших классов, её тётка сдала в интернат, когда мать умерла.
Гештальт-терапия
Всё с вечера к поминкам приготовлено, и с утра Наталья Алексеевна даже картошку почистила и залила водой. Когда Татьяна Ивановна пришла, она только головой покачала: уж эту малость она бы и сама сделала. Тут поминающих-то будет всего-ничего: вдовец, хозяйка дома, трое соседок, Анна Ивановна и дядя покойной. Похороны пришлись как раз на девятый день, раньше тело полиция не выдавала. Беспокоил и раздражал предстоящий приезд дяди. Он позвонил Лёне, тот как-то растерялся. Мычал невнятно, оправдывался. Бабушка протянула руку за трубкой. В вибрирующую от быстрого монолога дяди трубу она вклинилась сухим приветствием и спокойным перечислением аргументов: Архангельск – не родина Гали, если же тело родители потребуют доставить на фамильный уральский погост, то пришлите сопровождающего, у Лёни после отравления и травм постельный режим. Средствами Трашкины поучаствуют. Как, удивился дядя, Лёня не поедет в Архангельск? Даже не дрогнув ни лицом, ни голосом она ответила, что в ближайшие месяцы он будет поправлять здоровье здесь, а работать по возможности удалённо. Длинная пауза, а затем дядя пробормотал «Я перезвоню» и отключился. На недоумённый взгляд внука она ответила:
– По разговору понятно, что ему не покойница нужна, а ты. Или прибить тебя за свою кровиночку, или кровиночкино наследство поделить. Галя богата?
– Ничего у неё нет… не было! Работала в крутой конторе, но мелким клерком, жила от получки до получки. Ни золота, ни бриллиантов, ни жилья, ни образования.
– Вот и понаблюдаем. Если его интерес велик, перезвонит. А я теперь вижу, внучок, в чём ты на меня похож. Ненаходчив и неконтактен. Мы же обсуждали похороны, и ты говорил вполне здравые вещи. Что же при разговоре с этим дядей соображалка тебя покинула?
– Как-то растерялся…
Дядя перезвонил, чтобы сообщить, что вылетает вечерним рейсом до Новогорска. И вот теперь они в ритуальном автобусе стоят при въезде в областной центр и ждут, когда он подъедет. Через десять минут терпение лопается, как ни странно, у Натальи Алексеевны. Она говорит:
– Ну вот что. Я вон там под козырьком остановки присяду, а вы поезжайте и действуйте по графику: сначала в областную судмедэкспертизу за телом, потом на отпевание. Дождусь гостя и на такси подъедем в Христорождественскую церковь.
Таисия Андреевна подымается следом:
– Ань, справишься без нас?
ebooksa