– Ага, – кивнул я. Значит, корец у них это наш пуд. – Посадили шесть корцев, соберем пятьдесят. Часть мелкой – скоту, часть отложить на семена, корцев тридцать на еду. Хватит?
– Еще и останется, – прикинула Нира.
– Поменяешь на что-нибудь у других, – я указал на забор.
Его облепили дети. Интересное зрелище: приезжий купец садит нечто диковинное. Попадались взрослые, в том числе мужики. Одного я узнал.
– Здравствуй, Кинрек! Как рука?
– Хорошо, господин! – поклонился он. – Лихорадка прошла, рана зарастает. Я делал все, как ты говорил. Пил лекарство, перевязывал.
– Молодец! – похвалил я.
– Господин… – он замялся. – Твоя железная соха…
– Плуг.
– Плуг, – повторил он. – Я могу его одолжить?
– У него спрашивай! – я указал на Дюльку.
– Нам еще хлеб сажать, – сказал подросток.
– Поможем! – заверил Кинрек. – А потом – нам.
– Но следует что-нибудь дать, – не утерпел я. – Ну, там яиц, курочку. Тут дети.
– Будет! – заверил Кинрек.
Остальные мужики закивали. Вот и ладненько. Пусть мой плуг зарабатывает. Ничего ему не сделается – он железный.
На этом разговор кончился – прибыла принцесса. Рыжая, с серебряными клыками.
Мюи спрыгнула на землю, привязала повод к забору и вошла во двор. Выглядела она злой. Народ за забором рассосался.
– Ты почему здесь, а не замке? – Мюи ткнула в меня пальчиком.
– Я там, где хочу.