Падение империи

Ирина и Елена, зевая и потирая заспанные глаза, нехотя прошагали на кухню.

Грек Сократ был мужчиной пожилого возраста с седой бородкой и с добрыми, живыми глазами. Соседи его любили и уважали, ибо он умел хорошо врачевать целебными травами и всегда охотно помогал всем.

Старик оделся и вышел во двор. Свежий утренний воздух уходящей зимы взбодрил его. Но надвигавшиеся серые тучи не предвещали хорошей погоды. Тут он увидел, что его сосед Ибрагим тоже встал пораньше и недовольно рассматривает свинцовое небо.

– Ей, Ибрагим, чего тебе не спится? Ходишь с утра, хмуришься на погоду.

Ибрагим, приземистый хромой турок, заковылял в сторону своего соседа.

– Не могу спать, Сократ. С утра нога разболелась.

Ибрагиму жутко не повезло. Он умудрился упасть в глубокую выгребную яму нужника, которую сам же соорудил в дальнем углу своего двора. При падении он сломал ногу и потом долго лежал обездвиженный в испражнениях, пока его сыновья не вытащили оттуда. Сократ, который славился на всю округу как эким, взялся за исцеление соседа. Зная много старинных рецептов, в основном состоящих из лекарственных трав, старик быстро поставил Ибрагима на ноги. За это тот его просто боготворил.

– Нога разболелась или в нужник идёшь? – с иронией переспросил Сократ.

– Что ты, что ты! С тех пор я обхожу этот проклятый нужник стороной.

– А куда же ты идёшь, когда прихватит?

– К овцам. Там хоть и неудобно, зато ямы нет.

– К овцам? – захохотал Сократ, – это интересно.

– Зря смеёшься, – с обидой отмахнулся скотник и добавил уже с деловым тоном, – лучше продай мне своё заведение. Я хорошо заплачу.

– Зачем тебе моё заведение? – спросил Сократ, давясь от смеха, – уж не собираешься ли ты устроить там большой общий нужник?

– Эх ты… Я же серьёзно.

– Ну ладно, ладно. Как только захочу продать, непременно сообщу тебе об этом, – уже без смеха сказал Сократ и пошёл в свою таверну.

Это было уютное заведение, где всегда можно было вкусно подкрепиться блюдами греческой и восточной кухни, а также отведать великолепную свежеиспечённую пахлаву. Совсем недавно в таверне научились варить кофейный напиток, который только входил в моду. Помимо этого, здесь был постоялый двор для заезжих гостей.

Войдя в таверну, Сократ увидел Аллаэтдина, который пришёл ни свет ни заря.

– Приветствую тебя, достойный Аллаэтдин. Что привело тебя в такую рань?

Ншанджи посмотрел по сторонам и, удостоверившись, что кроме них никого в таверне нет, произнёс почти шёпотом: