Коварная ложь

– Да? – Я погладила основание горы. С тем же почтением, с каким прикасаются к святыням. – Тогда кем же должен быть Сизиф?

– Сизиф – коварное море. То, которое утопит тебя.

Ответ вертелся на кончике языка, но все, на что я была способна, – это молчание. Бен называл Сизифа коварным морем. Бен из «Истриджа».

Ужас охватил меня в ту секунду, когда Нэш повернулся ко мне и сказал:

– Мы его не берем. Это не то. Найди другого.

«Мы» и так ничего не берем. Это ты его не берешь.

Я прерывисто выдохнула, заставляя себя оставаться спокойной. Я не получила одобрения. Психовать было бессмысленно.

– Это та самая скульптура. Другой нет.

– Эмери.

– Нэш.

– Этого не будет.

Пальцы опущенных рук дрожали. Я сунула их в карманы джинсов и уставилась на Торжествующего Сизифа. Страдание, которого требовал Нэш, было высечено на его лице, но художник пронизал его сильными скрытыми потоками триумфа.

Когда я смотрела на скульптуру, я видела победу Сизифа.

Он поднимал камень над своей головой, словно трофей, а не как наказание.

Он напоминал мне, что жизнь – это вопрос перспективы. Можно видеть свои неудачи как ошибки или как уроки. Выбор за тобой.

Мой взгляд скользнул к Нэшу.

Бен.

Кем бы он ни был, он не сводил взгляда со скульптуры с того момента, как мы вошли.

Если бы я не была ослеплена своим представлением о Нэше, я могла бы принять его за Бена раньше. Я отступила, позволяя ему изучить скульптуру. Телефон в моей ладони казался тяжелым. Я жевала губу, раздумывая, что написать Бену.

Дурга: Что на тебе?