Мелодия все звучит

Эрик знал, что сегодня Мардж приготовила вальдорфский салат и лосося с диким рисом — любимые блюда его матери. Он надеялся только, что Энн съест хотя бы половину порции, а не крошечный кусочек, как обычно в последнее время.

— И что же ты узнала о Лейн Хармон? — снова спросил он.

— Она вдова — ее муж погиб в автокатастрофе еще до рождения ее ребенка. Лейн — дочь Грегори Хармона, конгрессмена, о котором говорили, что у него есть все задатки для того, чтобы стать вторым Джоном Кеннеди. Но он погиб при крушении частного самолета, на котором вместе с тремя друзьями летел в загородный гольф-клуб. Лейн в ту пору было всего семь лет. Разве не ужасно, что ей дважды пришлось пережить такую потерю?

— Да, ужасно. — Эрик протянул руку и наполнил вином бокал матери. — Тебе, возможно, понравится то, что я пригласил ее поужинать вместе в субботу, и она согласилась.

На губах Энн появилась улыбка искренней радости.

— О, Эрик, это так мило! Она очень симпатичная женщина, и я отметила, что она еще и умна. С ней очень приятно общаться. Быть может, Глэди Харпер и оказывает нам услугу, но она меня пугает.

— Подозреваю, что она пугает всех, мама, даже меня, — пошутил Эрик.

Энн Беннет с любовью посмотрела на сына, сидящего по другую сторону стола. Потом глаза ее наполнились слезами.

— О, Эрик, ты просто копия своего отца. Я так часто вспоминаю о том, как мы с ним встретились — просто по счастливой случайности… Мы оба спускались в подземку по лестнице, шел дождь, и ступени были скользкими. Я оступилась и едва не упала. Паркер шел чуть позади меня. Он схватил меня за талию и прижал к себе. С этого все и началось. Он сказал мне: «Вы такая красивая. Почему мне кажется, что я вас где-то видел?» Я ответила ему, что только что устроилась секретаршей в ту же фирму, где работал он. Мы спустились по лестнице, и Паркер посадил меня на поезд. Несколько дней спустя он позвонил мне и пригласил на прогулку. Вот так все и вышло. Когда твой отец сделал мне предложение, он сказал, что в тот момент, когда его руки обвили мою талию, он понял, что никогда больше меня не отпустит. Я встречалась тогда с другим, но это не имело значения и закончилось в тот же день, когда я встретила твоего отца.

«Быть копией моего отца — это отнюдь не благословение, — подумал Эрик. — Я не могу показаться где бы то ни было без того, чтобы люди не начали на меня оглядываться». Но куда больше его беспокоило то, что мать повторяла эту историю снова и снова. Родители Эрика поженились за восемь лет до его рождения. Его матери сейчас было почти шестьдесят семь лет, и Эрик временами гадал, не начинается ли у нее ранний старческий маразм.

«Еще одна проблема», — подумал он.

— Не подать ли вам кофе в малую гостиную, миссис Беннет? — спросила Мардж, начиная убирать со стола.

«Малой гостиной» теперь именовали помещение, которое когда-то было комнатой отдыха для прислуги.

— Да, подать, — ответил Эрик.

— Я бы выпила еще бокал вина, — произнесла Энн Беннет.

Эрик нахмурился. В последнее время его мать пила слишком много вина. «Этот дом слишком мрачен и заброшен, — подумал он. — Хорошо, что на следующей неделе она переезжает в Монклер. Надеюсь, когда матушка устроится там, на душе у нее станет полегче».

Взяв мать под руку, он повел ее по коридору. Но когда они вошли в малую гостиную, Эрик вздрогнул, увидев, что на каминной полке стоит музыкальная шкатулка, которую когда-то давным-давно подарил матери отец.

Энн Беннет, приподнявшись на цыпочки, сняла шкатулку с полки.

— Я люблю слушать, как она играет. Знаю, я рассказывала, что это был первый подарок мне от твоего отца. Она выглядит дорогой, но в те дни цена ей была всего тридцать долларов. Мы оба любили танцевать. Танцующие под музыку фигурки в шкатулке — это царь Николай и царица Александра. Но ты, конечно же, это уже знаешь.

«Нет, я этого не знал», — подумал Эрик. Он помнил, что эта изящная шкатулка много лет стояла на туалетном столике матери, но никогда не слышал, как она играет.