– Он водил такую большую фуру с прицепом. И парень был классный. Правда – прямо лапочка!
– Пигман?
Она рассмеялась.
– Да, он самый, теперь вспомнила. Однажды он оставил свой грузовик на улице, а они здесь узкие, извилистые, и в таверну зашел полицейский: сказал, что соседи жалуются на шум и вонь от свиней. Вручил ему квитанцию. Пришлось бедняге заплатить огромный штраф.
Я спросил, что ей известно про характер их взаимоотношений. Женщина просто пожала плечами.
– Я не из тех, кто лезет в чужие дела, да мне это и не интересно было.
– А вот мне приходится лезть, хочу я или нет…
Она подмигнула.
– Был один раз, когда мы с Клаудией сидели здесь, в баре, болтали, и ко мне вдруг подошел знакомый и сказал: «Там один парень сидит: прикинь, он запал на Клаудию. Хочет позвать ее на ужин». Оказалось, тот тип из прокурорских, новенький. Я решила ему сказать, кто она такая. А он весь побелел, вскочил и убежал. Думала, его удар хватит.
Она вдруг затихла и задумчиво уставилась в свой бокал. Я молча ждал продолжения рассказа.
– Короче, мы тогда много времени проводили вместе. Обычно по одному сценарию: встречались на полдороге, шли в таверну. Она пила грейпфрутовый сок, потому что не употребляла спиртного, а я – что-нибудь алкогольное. Иногда мы вместе ужинали – ели пиццу или еще что. Но сперва Клаудия всегда заходила в пекарню и покупала самую большую печеньку на свете. Ей-богу, и правда огромную, сантиметров тридцать в диаметре, наверное. И в полном блаженстве ее съедала. Мы трещали без умолку. Она была такой классной! Господи…
– Как думаете, что Клаудия чувствовала в то время? Что она испытывала?
– Настоящий кошмар.
– Пожалуйста, расскажите подробнее.
– Я не знаю, как это описать, – женщина покачала головой. – Клаудия тогда ходила к врачу – то ли к психиатру, то ли еще к кому, – и он выписывал ей убойную дозу успокоительного. Она от этих таблеток даже по ступеням подняться не могла, а я, глядя на нее, плакала. Это было жутко… Я все твердила, чтоб она бросила эту хрень принимать. Не знаю, что за лекарства ей выписывали, но от них становилось только хуже. Они словно стирали ее личность.
– Клаудия боялась чего-нибудь?
– Сперва нет. А потом начала…
– Помните, когда именно?
– Через пару месяцев, наверное. Когда поймали тех парней – Убийц с двадцать вторым калибром. Клаудия тогда прямо в панике была. Но не говорила почему. Иногда человеку просто нужна поддержка, чтобы его обняли покрепче и обещали, что обязательно все будет хорошо и никто никогда его не обидит…
Моя собеседница явно разрывалась между желанием помочь подруге и страхом сболтнуть лишнего.