— Проедем дальше? — спрашивал он этих горцев в запыленной одежде, с лицами, по которым катился пот.
— Дальше? А куда дальше? — спросил один из горцев, в войлочной шляпе с закатанными полями. У него были жесткие короткие усы и небольшая, такая же жесткая борода.
— Дальше по ущелью, — сказал Фазлур.
— К самому Кучу или к Чилмаррабату?
— К Кучу...
— Не проедете, — сказал жесткобородый, отирая пот тыльной стороной руки.
— Не проедете, — сказал другой, с чуть косыми глазами. Его широкоскулые бронзовые щеки лоснились от пота.
— Там обвалов ждут на дороге и наводнения. Поток на днях все снесет. Проехать нельзя. Машина будет там... — Он показал в реку, и крестьяне засмеялись при этих словах.
— А пешком пройти можно? — спросил Фазлур.
— Если пойдешь ты — пройдешь; а если господа — утонут, не сумеют. Буйвол в такой воде тонет: не осилит.
— А как же я пройду? — спросил Фазлур, помогая оттаскивать большой обломок скалы с дороги.
— Ты молодой, а молодой везде пройдет...
Фуст и Гифт сидели на камнях и курили с таким безразличным выражением лица, как будто не ущелье заставило их ждать освобождения дороги, а они сами решили сидеть и думать столько, сколько им захочется. Они даже не разговаривали, а только пыхтели трубками и поглядывали исподлобья на отвесные стены ущелья, возносившие свои уступы в синюю пустыню неба, где, легко распластав крылья, висел орел, следивший с километровой высоты за суматохой на дороге.
— Что вы там ищете, в конце ущелья? Там нет хода никуда, — сказал молодой парень, сталкивая в пропасть очередной камень.
— Они ищут вчерашний день, — ответил ему, опередив Фазлура, человек с лицом ладакца.
Парень засмеялся.
— Тогда им нужно ехать в обратном направлении.
Фазлур ответил:
— Они интересуются, как живут люди в горах, как выглядят эти места.
— Значит, они как шпионы, которые все выглядывают, — сказал парень. — А много им за это платят? Тут были уже такие, и нам говорили, что они шпионы. Как твои, они все разглядывали.