— Я пришел с вами говорить о деле, касающемся нас обоих, — сказал Зорин, учтиво поклонившись.
— Прошу садиться, — сказал Руневский.
— Два месяца назад вы познакомились с моею сестрой, начали ездить в дом к матушке, и скоро распространились слухи, что вы просите руки Софьи.
— Не знаю, распространились ли эти слухи, — прервал его Руневский, — но могу вас уверить, что не я был тому причиной.
— Сестра была уверена в вашей любви, и с самого начала обхождение ваше с нею оправдывало ее предположения. Вам удалось внушить ей участие, и она вас полюбила. Вы даже с нею объяснились…
— Никогда! — воскликнул Руневский.
Глаза молодого Зорина засверкали от негодования.
— Послушайте, милостивый государь, — вскричал он, выходя из пределов холодной учтивости, в которых сначала хотел остаться, — вам, верно, неизвестно, что, когда я еще был на Кавказе, Софья мне о вас писала; от нее я знаю, что вы обещали просить ее руки, и вот ее письма!
— Если Софья Карповна в них это говорит, — ответил Руневский, не дотрагиваясь до писем, которые Зорин бросил на стол, — но я сожалею, что должен опровергнуть ее слова. Я повторяю вам, что не только никогда не хотел просить ее руки, но и не давал ей ни малейшего повода думать, что я ее люблю!
— Итак, вы не намерены на ней жениться?
— Нет. И доказательством тому, что я нарочно приехал в Москву просить у вашей матушки руки ее племянницы.
— Довольно. Я надеюсь, что вы не откажете мне в удовлетворении за оскорбление, которое нанесли моему семейству.
— Я всегда к вашим услугам, но прежде прошу вас обдумать ваш поступок. Может быть, при хладнокровном размышлении, вы убедитесь, что я никогда и не помышлял наносить оскорблений вашему семейству.
Молодой ротмистр бросил гордый взгляд на Руневского и сухо сказал:
— Завтра в пять часов я вас ожидаю на Владимирской дороге, на двадцатой версте от Москвы.
Руневский поклонился в знак согласия, а оставшись один, начал заниматься приготовлениями к следующему утру. У него было мало знакомых в Москве, к тому ж почти все были на дачах, и не удивительно, что выбор его пал на Рыбаренко.
На другой день, в три часа утра, они с Рыбаренко уже ехали по Владимирской дороге и на условленном месте нашли Зорина с его секундантом.
Рыбаренко подошел к Зорину и взял его за руку.
— Владимир, — сказал он, сжав ее крепко, — ты не прав в этом деле: помирись с Руневским!
Зорин отвернулся.
ebooksa