– Я скоро уеду, – сказал Илья. Чистяков кивнул.
– Слышал. Ну что ж, надеюсь, эта чертовщина в городе от тебя отвяжется.
– Главное – чтобы она у вас тут после меня не разбушевалась. Кажется, мы её изрядно взбесили.
– Аня так и не нашлась, – помрачнев, заметил полицейский. – Я так понял, что это буйство Страха с ней связано. Так что теперь он буйствует где-то в другом месте. И мы не знаем – где.
– Вот именно, – вздохнул Илья. – Хотели как лучше, а вышло…
– Ну, кто ж знал. – Чистяков развёл руками. – Будем жить как жили. В конце концов, Страх был всегда, а страхоборцы только сто лет работают, насколько я понял.
– А может, от этого он и мутировал, – задумчиво произнёс Илья. – Может, мы ему мешаем, и он просто адаптируется…
– Ты о чём? – Полицейский встревоженно покосился на Илью.
– Сам не знаю. Неважно. Будем проверять. Теперь будем действовать по-другому. И сообща. Не справиться тут поодиночке…
***
Петербург никак не хотел оправдывать свою репутацию сумрачного и дождливого города. Илья уже неделю жил в крошечной квартире на двадцать пятом этаже в одном из районов новой застройки, и всё это время солнце после полудня нагревало комнатушку, как духовку. Днём страхоборец сидел за учебниками и видеокурсами по китайскому и изучал присланные шведами материалы по Страху и Покою, а вечерами, после того как плотный поток возвращающихся с работы петербуржцев выплёскивался из дверей станций метро, растекался полноводными реками по тротуарам, разделялся на ручейки и вливался в подъезды («Парадные!»), можно было немного отдохнуть. Погулять, подышать ветрами с Невы и Фонтанки, пошуршать подошвами по красной каменной крошке на Марсовом поле, покормить толстых флегматичных уток в Юсуповском саду.
Город не казался мрачным или пугающим. Даже по ночам. Но Илья знал, что не зря именно здесь в конце позапрошлого века зародилась сама идея защиты людей от Страха: впервые в здешнем дворе некто смог увидеть растекающееся под поверхностью земли голубое сияние, заставлявшее жителей доходного дома терзаться мрачными предчувствиями, тоской и приступами беспричинного ужаса. Впрочем, времена тогда были такие, что тоска и мрачные предчувствия и безо всяких мистических причин были постоянными спутниками тех, кто жил в этих тесно сгрудившихся домах, глядящих пустыми глазницами окон на узкие улочки без единого деревца и в собственные дворы-колодцы, где в сырых тенях прятались бедность, чахотка и отчаяние.
Илья часами, едва ли не до закрытия станций метро, гулял по старому центру, заглядывал в подворотни, по привычке прослушивая фон Страха. Дар страхоборца вернулся, но теперь обращение к нему вызывало в глубине подсознания некий неявный, но отчётливо ощущаемый протест, словно организм пытался защитить своего непутёвого хозяина от новых неприятностей. Илья и не пытался геройствовать: осаживал себя, усилием воли заставляя не сосредотачиваться на голубоватом сиянии и на потеплении рук. Впрочем, серьёзных сгустков ему и не попадалось; он предположил, что при виде какой-то крупной аномалии рассудок просто попросит верещащее от возмущения подсознание «подвинуться и не мешать».
Отделение ордена сняло для Ильи квартиру на верхнем этаже нового дома, недавно сданного и ещё не полностью заселённого. Юлия сказала, что не видит препятствий для того, чтобы он жил в резиденции ордена в пригороде, но – почему бы не совместить приятное с полезным и с ещё одним полезным? Приятное – это, безусловно, прогулки по Питеру. А два полезных – изучение китайского в спокойной обстановке и заодно наблюдение за фоном Страха под домом, то есть проверка гипотезы о том, что Страх не чует страхоборцев, живущих так высоко над землёй.
Пока и с китайским, и с проверкой гипотезы дела обстояли неплохо. Погода радовала, Питер был прекрасен; и только две мысли давили на нервы неопределённостью.
Первая. Станислав Аркадьевич. Он всё-таки уехал – неизвестно куда, зачем и на сколько. Юлия на вопросы о нём только морщилась и отмахивалась. «Вернётся, когда перебесится. Чего ты хочешь от него? Может, ему пара месяцев нужна, чтобы в себя прийти».
Вторая. Аня. Аню так и не нашли…
И орден страхоборцев, и Чистяков по своим каналам буквально поставили на уши всю владимирскую полицию. Поиски велись и в Варакинском районе, но так же безуспешно. Никаких следов. Аня как сквозь землю провалилась.
Илья думал, что его снова начнут одолевать кошмары, давить недобрые предчувствия и тоска… А вместо этого навалилось какое-то отупение-оцепенение, сквозь которое тревожные мысли об Ане пробивались с трудом, как вода через забитый фильтр. Будто что-то блокировало его… Страх?
«Нет. Что-то тут не то.
ebooksa