Да, отказался видеть Милу. Да, категорически отказался. Просит Милу простить и забыть. Да, забыть. Его точное слово: забыть. Ещё? Нет, не сказал ничего больше. Нет, не послал ничего. Нет, ничего не просил передать.
Вот это было отчаяние. Мила рыдала.
– Шшш… – успокаивала её Варвара, усаживая, почти толкая в кресло. – Прежде всего – замолчи!
– Варя, ты друг мой! Ты наша умница! Это все знают. Дай мне совет. Не оставляй меня так. Я умру. Научи, что же мне теперь делать! – Она хватала Варвару за лицо, за волосы, платье. – Раз он под арестом, я могу самовольно к нему пробраться… Ты подкупи сторожей… ты скажи, я тоже прачка…
Варвара взяла её маленькие дрожащие руки в свои и, сжав их железным обхватом и наклонившись над Милой, глядя ей прямо в глаза жёстким взглядом, тихо и раздельно сказала:
– Оставь человека в покое. Какая ты эгоистка! Ничего на свете не видишь, кроме собственного сердца. Тебе не приходит никак в голову, что у этого человека в тюрьме есть мысли и поважнее твоей любви, о чём надо подумать…
Оставив Милу, она отвернулась, отошла к окну и стояла там неподвижно, глядя в сад.
Мила была ошеломлена её словами. Медленно поднявшись с кресла, она шла к Варваре, шепча:
– Ты что-то знаешь… Ты мне это скажешь… сейчас же. Другое? важнее? О чём думать? Что это? Что это – важнее моей к нему любви?
Варвара обернулась к ней и смотрела на неё с презрительной жалостью.
– О чём думать? Говори мне, говори сейчас же! – И Мила топнула ногой. – Ты не имеешь права скрывать, ты узнала что-то!
– Хочешь знать? Не догадываешься? – И наклонившись к ней, сжав её плечи, тряхнув её два-три раза, она сказала: – Слушай: за убийство полковника Линдера ему угрожает смертная казнь.
– Что? – спросила Мила тихо, вдруг совершенно нормальным голосом. Затем, высоко подняв руки, простирая их к кому-то, куда-то, она во весь рост упала на пол, безжизненно, в обмороке.
Варвара постояла, глядя вниз, на Милу, потом позвонила, раскрыла дверь и стала на пороге.
– Обморок! – сказала она спешившим по лестнице генеральше, тёте Анне Валериановне и Глаше.
Генеральше, схватившейся за сердце при виде Милы на полу, Варвара сказала:
– Это ничего. Теперь увидите, она начнёт поправляться.
И затем тёте Анне Валериановне:
– Я не нужна больше сегодня. Я пока уйду. Но нельзя ли мне плату за один час сегодня?
– Подождите, пожалуйста, – ответила тётя сурово, поражаясь холодностью «подруги». – Сначала приведём Милу в чувство. Я не могу её сейчас оставить.
ebooksa