На лестничной площадке всегда было светло и до заветной крыши оставалось буквально несколько шагов. Всего-то и нужно было: быстро добежать до своего тайника, взять телескоп и выбраться на крышу. И можно не осторожничать.
На площадке у них жили одни старички: Вовкин дед, Чудик и «физики» ― так Вовка называл супружескую пару по соседству: профессора и его жену, которая хоть и была врачом, но тоже считалась «физиком». В это время они, как правило, все спали. Чудик, конечно, мог не спать и подсматривать за Вовкой в глазок, на то он и Чудик. Но на него Вовка обычно не обращал никакого внимания.
Главное ― можно выйти на крышу и увидеть маму. При хорошей погоде родителей можно было увидеть и без телескопа. Хотя такое счастье выпадало нечасто, но пару раз Вовке это и вправду удавалось.
В грустные дни, когда небо угрюмо темнело, и на нём не то, что родителей, даже туч было не рассмотреть, Вовка не унывал: наблюдал с крыши за двором, окнами и балконами дома напротив, вспоминая родителей. Или просто крепко-крепко зажмуривал глаза и представлял их: с его воображением ни один телескоп не мог сравниться. Стоило закрыть глаза ― и родители рядом. А то и просто достаточно подойти к зеркалу, и увидеть в нём голубизну маминых глаз и темный шоколад папиных волос.
Иногда к нему на крышу приходил Чудак ― смешной, немного странный парень из их дома. Дом у них такой удивительный – в нём живут и Чудики, и Чудаки.
Хоть Чудак и казался Вовке странным, но в душе он ему очень нравился. У него постоянно было что-то новое: то четки, то браслеты, то вера в Бога, то в себя ― в общем, с ним не соскучишься. Парень был смешной, безобидный и, что самое ценное для Вовки – воспринимал его, как взрослого. Всегда разговаривал на равных, как будто мальчишке не семь, а все тридцать.
Пусть дедушка и говорил, что Вовкины родители – это звёздочки на небе, но мальчик с этим был совершенно не согласен. Звезда ― что-то далёкое, холодное и неживое. А мама, где бы она ни была ― родная, ласковая, живая. Ни одна звезда не умеет обнимать так, как мама.
Вовка знал наверняка, что его родители – никакие не звезды, а космонавты. Они и познакомились-то в космосе. У мамы был первый полет после ЦПК имени Ю. А. Гагарина, и прибыла она на станцию только на две недели, как стажер. А папа на тот момент уже два месяца был в космосе, и это был его третий полёт и первая любовь.
Вот и сейчас родители были где-то на космической станции, и Вовка изо всех сил пытался их увидеть. Конечно, не их самих, а хотя бы МКС.
Вовка ждал своего дня рождения, как ни ждал никогда и ничего. К его дню рождения, в конце лета, родители вернутся домой. Обязательно!
Это была еще одна традиция в их семье: как бы там ни было, и каким бы долгим не планировался полет ― к двадцать пятому августа родители всегда возвращались…
Мистер Икс
Соседей всегда изумлял этот мужчина. Безукоризненный дорогой чёрный костюм, чёрная рубашка, чёрный галстук, тонкие кожаные перчатки и тёмные очки в любую погоду. В межсезонье к этому комплекту добавлялся чёрный зонт-трость и плащ ― конечно же, чёрного цвета. Зимой это было дорогое чёрное пальто и чёрная меховая шапка. На контакт этот странный сосед абсолютно не шёл, на все приветствия отвечая односложным кивком. Вопросы, требующие более развёрнутого ответа, просто-напросто игнорировал, будто совсем не слышал. Особое удовольствие соседям доставляло подкарауливать странного мужчину у входа и постараться спровоцировать оного на эмоции. Благо, соседи на площадке были все, как на подбор: начиная с жизнерадостного сектанта Игорька из 121 квартиры, заканчивая любителем экзотических тварей типа ядовитых змеюк из 122-ой. Впрочем, их квест пока ни разу не увенчался успехом ― тем сильнее их захватывало это необъявленное соперничество, принося азартный дух удовольствия своими проделками.
Но загадочного человека в чёрном происходящее будто бы не касалось. Его неизменно бесстрастное выражение лица ни разу не исказилось какой-либо эмоцией даже в тот момент, когда кобра из квартиры любителя террариумов встала в боевую стойку перед вышедшим на площадку этажа мужчиной в безупречно чёрном одеянии. Мистер Икс спокойно сдвинул с помощью зонта-трости зловредное животное, невозмутимо прошёл к лифту и покинул «гостеприимный» этаж. Кобра была обижена и унижена подобным поведением, а как её утешал и чем радовал на ужин любитель экзотов – об этом история умалчивает.
В жару мужчина в наглухо застёгнутом чёрном костюме вызывал ещё больше вопросов, на которых ответа никто не находил. Даже пресловутая тётя Феня, старшая по дому, смирилась с тщетностью своих попыток достучаться до данного типа, решив, что безукоризненно вносимые платежи за квартирную плату ― достаточный аргумент, чтобы признать своё фиаско в теме «вызвать эмоции» у пресловутого существа. Мистер Икс останавливался, если ему перегораживали дорогу. Молча и бесстрастно сносил свою временную «безысходность». Дожидался, пока его оппоненту надоедала «игра в одни ворота». И также спокойно и безэмоционально, к тому же ― без потерь покидал словесное (со стороны тёти Фени, конечно, Мистер Икс соблюдал безмолвное отсутствие себя в данной точке) «поле битвы».
Сектант Игорёк пошёл в этой необъявленной войне ещё дальше, попытавшись со словами «Хари Кришна» одарить данного типа своими максимально радушными объятиями. Но, по какой-то необъяснимой причине, промахнулся с «обнимашками», а мужчина в чёрном спокойным шагом шёл вдаль.
Мистер Икс как будто бы никогда никуда не спешил. Не выяснял. Не доказывал. Остальные для него были неодушевлёнными помехами на пути. Поскольку любая живая душа среагировала бы на те потоки эмоций, которые изливались на странного мужчину. Дети шептались, что это, возможно, восставший из могилы зомби. Но в эту схему слабо укладывалась чистая и тщательно отутюженная одежда по сезону. Мальчишки пытались проследить за человеком в чёрном. Тот невозмутимо садился в автомобиль (конечно же, чёрный!), и уезжал вдаль. Марка автомобиля, как и номера на оном, каждый раз были разными, поэтому версия о личном автомобиле была откинута, как не выдерживающая критики. И если соседи со временем отступились от безэмоционального Мистера, то мальчишки продолжали строить планы по «рассекречиванию» данного типа. Впрочем, даже коалиция с тётей Феней ― по выяснению паспортных данных прописанного в квартире 124 жильца, ясности внесла мало: Иванов Константин Сергеевич ― что может быть банальнее? Только тот нюанс, что его инициалы складывались в пресловутое слово «ИКС», вызывая зудящее ощущение великой тайны! Вот только в дальнейших расследованиях никто не продвинулся ни на шаг.
Никому не приходило в голову, что Константин был бы рад испытывать эмоции, но для его безмолвия была веская причина, не дававшая ему забыть об этом ни на секунду…
…В разгар боя, уже порядком контуженный, сержант Костя Иванов пытался увести свою боевую «мотолыгу» из-под шквального огня. Ему это почти удалось, когда рядом разорвалась мина, и весь мир погрузился во тьму. Он не чувствовал, как пламя пожирало вместе с любимым МТЛБ его лицо…
ebooksa