Тут же родилась серия картин под названием Радужные Горы.
Художник так увлёкся, что сам не заметил, как в порыве отыскать «самый живописный и лакомый холм», зашёл так далеко, что уже и сам не знал, в какой стороне находится.
Чистые холсты закончились, и хочешь – не хочешь, а Художник вынужден был идти, куда глаза глядят, уповая на слепой случай.
Сочные краски холмов потускнели и поблёкли, а вскоре и вовсе приняли привычный цвет серого камня. Впереди тишину огласил нараставший рокот.
– Да это никак река! – обрадовался путешественник, признав в приближавшемся шуме рёв реки.
И действительно, немного погодя сухой пыльный воздух разбавила обильная влажность, а затем из-за крутого пригорка показалась и сама река – один в один как та, что осталась далеко позади. И тут же у галечного бережка дожидалась пассажира надувная лодка.
– Ну и ну, – прищурился Художник, – никак про мою душу судёнышко.
На сей раз лодчонка понесла путника по течению реки, вдоль берегов из чёрного камня. Вода в контрасте с аспидным камнем лучилась пронзительной синевой, отражённого в её беспокойстве небосвода.
– Эх, жалко, холст закончился, – посетовал Художник, про себя же твёрдо решил: дома по памяти воссоздать мягкий речной изгиб в громоздком обсидиановом русле.
Шум впереди перешёл в чудовищной мощи рёв – река, подобно другой, обрывала путь, обрушивая свои воды в какое-то глубокое ущелье.
Хорошо, что в лодке имелись вёсла, Художник сумел своевременно причалить судно к берегу и выбрался на землю.
Воздух гудел и дрожал от водяных капель, над обрывом клубилось целое облако.
Подойдя к краю, путник ахнул: глубоко внизу тянулось узкое каменистое русло, обильно поросшее соснами, их круглые зелёные шапочки сверху казались шляпками миниатюрных цветов.
Странное чувство дежавю охватило его – уж больно похож был этот каньон на предыдущий.
– И как же мне спуститься? – задал вслух вопрос Художник.
В этот раз тот, кто сопутствовал ему в пути, предоставил на выбор три варианта, правда, диковинных. Лодка, оставленная на берегу, призывно шуршала резиновым дном по острым краям булыжников. Верёвочный трап, скрученный в массивный круг, лежал у ног путника. Вдобавок, невесть откуда образовался элегантный стул с вогнутой спинкой и набивным сидением.
– А вот стул-то как мне поможет? – озадаченно воскликнул Художник.
В ответ стул качнулся.
Лететь с внушительной высоты на надувной лодке Художнику ну никак не хотелось. Слезать по верёвочной лестнице – не то, что взбираться – перспектива так себе, хотя куда безопаснее, чем полёт на лодке.
Художник скептическим взглядом окинул стул – тут вообще без вариантов. Но.
ebooksa