– В его истории указано, что рентгеновский снимок сделан сегодня в три утра…
Брунетти кивнул:
– Предположительное время нападения – полночь.
Стампини сунул руки в карманы форменного пиджака и уставился в пол. Перекатился пару раз с носка на пятку и обратно, потом вынул руки из карманов и убрал волосы со лба. Наконец он сказал:
– Пострадавший вряд ли сможет рассказать вам, что произошло. По крайней мере, в ближайшее время. А может, вообще никогда.
– Рентгеновский снимок?.. – спросил Брунетти.
Невропатолог кивнул.
– Судя по всему, у него обширное мозговое кровоизлияние. Компьютерная томограмма покажет больше, но то, что я уже сейчас вижу на рентгене, выглядит нехорошо.
– Насколько нехорошо, дотторе? Речь идет о полном восстановлении мыслительных функций? – спросил Брунетти. – Или о выживании?
По выражению лица Стампини мало что можно было понять. Врач потер щеку правой рукой, словно проверяя, не забыл ли утром побриться.
Наконец он опустил руку и посмотрел на собеседника.
– И о том, и о другом, – сказал доктор Стампини, потом вспомнил замысловатую грамматическую конструкцию, в которую Брунетти облек свой вопрос, и уточнил: – Об обоих вариантах.
– Не понимаю, – признался комиссар.
– И восстановление функций, и жизнь пациента под вопросом, – сказал врач и добавил: – Жене пока ничего не говорите.
– Мне и не придется этого делать, дотторе. Она сама скоро все узнает.
9
В общем-то, спрашивать больше было не о чем, и Брунетти шагнул к двери. Неопределенно хмыкнув, моложавый невропатолог сказал:
– Разумеется, я могу ошибаться. Иногда гематома рассасывается и пациент полностью поправляется.
Брунетти поднял руку и тут же уронил ее. Спрашивать больше было не о чем, значит, лучше вернуться к профессорессе Кросере и ее мужу.
Первое, что увидел комиссар в коридоре радиологии, – это как двое мужчин-медработников подходят к пострадавшему. Профессоресса Кросера стояла тут же. Со своего места Брунетти наблюдал за тем, как санитары берутся за каталку, один – спереди, второй – сзади, и толкают ее к двери, потом мимо него и к лифтам. Комиссар и синьора Кросера молча последовали за ними и вошли в кабину лифта. Пока он опускался, не было произнесено ни слова.
ebooksa