— Я умоляю о помощи! Вот монета, Фабрицио! Верни кровный долг.
Фабрицио расхохотался.
— Кровный долг! Кровный, Лорри! В тебе нет ни капли крови семейства Риччи…
— Мне это надоело. Если через минуту ты не двинешься ко мне, мой человек прострелит твои ноги! — крикнул Гвидо.
— Умоляю! — крикнула, срывая голос.
Фабрицио молчал.
— Аугусто. Припугни её ещё немного! — скомандовал Гвидо.
Зачастили пули. Часть из них попала в кирпичную кладку. Часть — ударили в мощёную плитку у моих ног. Гвидо не давал команды стрелять в меня. Но вероятно, одна из пуль отрикошетила и ударила мне в живот. Я осела на землю, прижав ладонь к раненому животу.
— Твою мать, я говорил стрелять вокруг или по ногам! — ругнулся Гвидо и побежал ко мне.
Небо и земля поменялись местами. Я зажимала рану ладонью, и пальцы тотчас же запачкались кровью. Монета выскользнула из мокрых пальцев.
— Я беременна, — прошептала слабеющим голосом, прижимая ладони к животу. — Это ребёнок… Дэниела…
Фабрицио изменился в лице. Крикнул, чтобы ворота отпёрли. С другой стороны, яростно матерясь, приближался Гвидо. Счёт шёл на секунды. Фабрицио успел затащить меня в самый последний момент. Уложил головой на колени и поднял монету, запачканную кровью.
— Стой! — грозно крикнул он Гвидо, замершему у ворот. — Не пересекай границу!
Гвидо достал пистолет из-за пояса.
— Отдай её мне, дядюшка. И я забуду об этом неприятном инциденте.
— Ты угрожаешь мне? — холодно спросил Фабрицио. — На моей земле? Меня призвали к ответу. Вопрос касается члена семьи Риччи.
— Какого? Он ещё не родился! — выплюнул Гвидо. — И беременна ли она?
— Ты своим вопросом подтвердил, что Лоррейн беременна. Кровный долг… Я не могу остаться в стороне.
— Или не хочешь? — ядовито уточнил Гвидо.
— Это старая традиция семьи Риччи.