Уж чего-чего, а говорить Володе не хотелось. Чувства, что он испытал за последние полчаса, были подобны падению метеорита — сначала злостью полыхали в груди, потом рухнули на плечи тяжёлым камнем обиды. Он часто испытывал и злость, и разочарование, и досаду, даже агрессию, но обиды не чувствовал уже много лет. Даже забыл, до чего болезненное это ощущение.
Они доехали до дома, в полном молчании переоделись. Володя, не зная, чем себя занять, сел на диван.
— Ты чего-нибудь хочешь? — осторожно спросил Юра, зайдя в гостиную. — В смысле, вообще всё что угодно: поесть, поделать, наорать на меня?..
Володя молчал. С трудом пожал ноющими под тяжестью обиды плечами и, отвернувшись от Юры, уставился в окно.
— Володя, ну не молчи! — продолжал донимать его Юра — в его голосе отчётливо слышалось отчаяние.
Володя тяжело вздохнул и устало произнёс:
— Что мне сказать?
— Что мне сделать, чтобы всё стало как раньше?
— Мне надо поработать, Юр.
— Ты шутишь? — Юра не поверил, но, поймав на себе серьёзный взгляд Володи, прошептал: — Ладно, как скажешь.
Володя соврал. Он не собирался работать, ему просто хотелось побыть одному. Оказавшись в кабинете, сел за стол с компьютером, но не стал его включать. Вгляделся в отражение в тёмном экране — неужели он похож на ненормального? На усталого, разочарованного, слабого — может быть, но точно не на ненормального. Но что на этот счёт думал Юра? Может быть, он правда псих? Ведь сумасшедшие не осознают ненормальности своих мыслей или действий. «Ну нет, — отмахнулся Володя. — Это бредово и пошло». Он поставил локти на стол и, сняв очки, спрятал лицо в ладонях.
Едва они стали парой, как Юра тут же захотел отправить его к врачу? Что это вообще значит? Зачем? Неужели Володя действительно кажется Юре психом? А с другой стороны, что ещё он должен был подумать, когда узнал столько подробностей Володиной жизни? И про его тягу к самоистязанию, и про панические атаки, и про зависимость от снотворного. Ещё и та вчерашняя пьяная сцена ревности…
За спиной послышался шорох. Володя не видел, но чувствовал — Юра стоял на пороге. Вскоре он его услышал — Юра неуверенно постучал в дверь собственного кабинета. Тихо подошёл, обнял Володю со спины и зашептал в шею:
— Прости, прости меня. Я не собирался копаться в твоей голове. И Ангелу не просил. И не стал бы просить!
— Только мы стали парой, как ты повёл меня к психиатру. Что я должен думать, Юра?
Он судорожно вздохнул, коснулся губами Володиной щеки и затараторил:
— Ты обещал расстаться с Игорем навсегда, так? Я уверен, ты сдержишь своё обещание. Но я понимаю: порвав с ним, ты лишишься врача, который выписывал тебе рецепты. Помнишь, я говорил о списке гей-френдли докторов? Так вот, такие списки есть по всему миру. Если захочешь, Ангела найдёт хорошего специалиста в Харькове и перенаправит тебя к нему. А ещё ты можешь общаться по скайпу с ней…
Володя не нашёл что ответить. В чём-то Юра был прав. В конце концов, предложи он познакомить его с психоаналитиком, разве Володя согласился бы? Вряд ли.
Повисла напряжённая тишина. Юра прижался носом к уху Володи и снова заговорил. Слова перебивал шум его же дыхания.
— Если захочешь, позвони ей как-нибудь потом. Когда сам захочешь. Или вообще никогда. Это только твоё решение. Я хотел просто вас познакомить. Только это и больше ничего!