— Лера, а что там с отчётом по ЧП?
Та пожала плечами и виновато сказала:
— Не знаю, Владимир Львович. Отчёт я уже составила, его осталось только распечатать, но нужна подпись Дмитрия Викторовича, да и акты по нарушениям тоже он делал. А до него не дозвониться.
Володя хмыкнул. Дело принимало интересный оборот. Он совершенно не понимал, на что рассчитывал Брагинский. Ссоры ссорами, но вина за обрушившуюся стену — целиком и полностью на нём. К тому же он не дурак, он прекрасно знает, что, игнорируя, только усугубляет ситуацию. Володе проще будет подать судебный иск и не придётся заниматься ненужными разборками, тем более что экспертиза проведена, закон на его стороне.
— Ладно, Лера, сегодня давайте придержим этот отчёт. Если от Брагинского не будет никаких вестей до завтрашнего обеда, то буду сам разбираться.
Володя уехал с работы на час раньше, чтобы успеть до закрытия зайти в ювелирный. Он ломал голову, придумывая, что же подарить Юре. Очевиднее всего было бы выбрать нечто, связанное с музыкой, но Володя боялся, что очередные намёки на творчество могут усугубить Юрин кризис. Поэтому всё же решил, что лучше будет подарить какую-нибудь безделушку, зато дорогую и красивую. Например, золотое украшение — чтобы подходило к Юриной серёжке.
Володя зашёл в несколько ювелирных. Посмотрел на кольца, но отмёл эту идею: перстни выглядели пафосно и громоздко, а тонкие обручальные могли стать глупым намёком. Цепочки и подвески тоже, на Володин взгляд, не подходили — на красивой Юриной шее не хотелось видеть что-то лишнее. Оставались браслеты, и Володя долго ходил между витринами, высматривая подходящий. Выбор не радовал: сплошные тяжёлые цепи, которые должны были подчеркнуть статус владельца, а не украсить руку. В четвёртом по счёту магазине Володя наконец увидел то, что искал — аккуратный тонкий браслет из золота и платины. Живо представилось, как изящно он будет сидеть на Юрином запястье.
Наблюдая, как девушка за прилавком упаковывает покупку в красивую синюю коробочку, Володя пожалел, что из-за событий последних недель вспомнил о Юрином дне рождения только сегодня. Парой дней ранее он ещё успел бы заказать гравировку, чтобы браслет был именной.
Выходя из магазина в приподнятом настроении, Володя улыбнулся. Он надеялся, что Юре подарок понравится.
Герда встретила его во дворе дома — там же, где Володя, уходя с утра, её и оставил. Почему собака сама не вернулась в дом, стало понятно уже через минуту: дверь оказалась захлопнута. Не закрыта на замок, но и не прикрыта, как обычно. Герда не смогла бы сама подцепить её лапой. Юра захлопнул? Может, случайно?
В доме царила полная тишина. Ни шороха, ни звуков музыки из кабинета. Володя позвал:
— Юра? Я дома.
На кухне даже не было привычного бардака: посуда на своих местах, будто Юра даже не обедал.
Володя поднялся к его кабинету — заперто на ключ.
— Какого чёрта? — буркнул себе под нос.
Если Юра куда-то ушёл, то почему не предупредил? Не мог же он запереться изнутри — какой в этом смысл? Или всё же мог?
Володя, недолго думая, достал из кармана телефон и набрал его номер. Звонок раздался из-за дверей кабинета, но трубку никто не взял. Сдерживаясь, чтобы не материться, Володя спустился в зал, нашёл запасные ключи. Всё это время в трубке раздавались гудки, и он слышал трель Юриного телефона на втором этаже.
Юра спал полулёжа на диване, головой на подлокотнике, уронив ноги на пол. Рядом стояла пустая бутылка рома, а ещё одна, початая, упала и разлилась лужей под диван. Да и в целом в кабинете царил полный бедлам: нотные листы, музыкальные диски и книги раскиданы, на крышке пианино — пустые чашки и кофейные следы.
— Твою мать… — прошипел Володя, чувствуя, как внутри всё буквально заливает яростью.
Он подошёл к Юре, довольно жёстко потряс его за плечо.