Юра усмехнулся:
— Ну… ладно.
— Нет, не «ладно». Пообещай мне. Я отпускаю тебя, но должен быть уверен, что ты не сорвёшься, не смешаешь таблетки с алкоголем. Ангела ведь не знает, что ты пьёшь?
— Володь, да я… — Он запнулся и виновато посмотрел. — Нет, я ей не говорил.
— А почему? Это ведь большая проблема, Юра, тебе нужно признать, что ты алкоголик.
— Я не… Володя, да нет у меня никакой зависимости, я в любой момент могу бросить, — Он злобно зыркнул, попытался вырвать руку, но Володя не позволил. — Ты ставишь мне ультиматум? А если я не сдержусь, то что? Не приедешь ко мне? Бросишь меня?
Володя вздохнул — не хотелось опять ссориться.
— Пожалуйста, давай не будем ругаться, Юр. Пойми, что я переживаю.
Юра выдохнул, успокаиваясь.
— Хорошо, я обещаю, что не буду пить, — тихо и неуверенно сказал он. А потом громче добавил: — Но у меня есть встречное условие.
— Какое?
— Ты поговоришь с Ангелой.
Володя удивлённо вскинул брови, но пообещал:
— Хорошо, поговорю.
— Не обо мне, а о себе.
Володя цыкнул языком, удержавшись от того, чтобы закатить глаза.
— Юра, ты знаешь, как я отношусь к этим шарлатанам…
— Она не шарлатанка, это во-первых. А во-вторых… Ты просил от меня неприкрытой правды? Вот она — меня пугает твоя властность. Ты должен избавиться от этого… маниакального желания мной управлять.
Они вернулись домой. Юра сразу поднялся к себе, а Володя чувствовал, что ему просто необходимо чем-то заполнить пустоту, которая стремительно росла и расширялась внутри него. И он не придумал ничего лучше, чем заняться чем-то механическим и притворяться, что ничего катастрофического не произошло. Он ополоснул Герде лапы, немного её вычесал, прибрался в гостиной. Потом принялся готовить ужин.
Мысли, словно назойливый осиный рой, кружили вокруг, и чем больше Володя от них отмахивался, тем сильнее они норовили его ужалить.