Володя поднял на него мутный взгляд. Щеку немного покалывало.
— А сильнее можешь?
И Игорь даже не стал ничего уточнять — замахнулся и ударил раскрытой ладонью по другой щеке, ощутимо сильнее, чем в первый раз.
Скулу буквально обожгло, реальность стала ярче. Володя почувствовал, как горячая волна спускается от щеки по шее и ниже, а сознание возвращается.
Он подвигал нижней челюстью и приказал:
— Ещё!
От нового удара щека просто загорелась, Володя аж хватанул ртом воздух. Он прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям: в голове звенела пустота, будто боль отгоняла воспоминания и не нужные сейчас ассоциации. Они копошились где-то там глубоко, придавленные болью, пытались прорваться. Но снова замолчали, стоило услышать шорох вытягиваемого из шлёвок ремня. Володя открыл глаза.
Игорь сложил ремень пополам. Проверяя, шлёпнул им себе по ладони.
— Так? — спросил он, усмехаясь.
За собственными мыслями — точнее, за их отсутствием, — Володя лишь вскользь подумал, что Игорь ведёт себя немного страннее обычного.
Но было плевать. Разминая шею и даже предвкушая, Володя медленно стянул с себя рубашку.
— Брюки тоже. И бельё, — велел Игорь.
На секунду Володю покоробило — он не привык, чтобы ему приказывали. Но тут же послушно расстегнул свой ремень, скинул туфли и, приподняв бёдра над кроватью, вылез из брюк.
«В конце концов, — оправдываясь, сказал самому себе, — это игра, и Игорь делает всё по правилам».
— Перевернись.
Володя, сцепив зубы, послушался. В нос ударил запах залежавшихся перьев — хоть от наволочки и пахло порошком, сама подушка была старой.
Привязать руки оказалось не к чему — спинка кровати была обычной деревянной панелью. Володе пришлось просто ухватиться за её край.
«Что же ты делаешь?» — спросил какой-то внутренний голос, но Володя отмахнулся от него, сильнее уткнувшись лицом в подушку — так, чтобы ничего не видеть. Почувствовал, как прохладные пальцы касаются спины.
— Ещё с прошлого раза следы остались, — пробормотал Игорь.
Володя предпочёл сделать вид, что ничего не слышал. Он терпеливо ждал, и чем больше Игорь медлил, тем сильнее Володе хотелось уже приказать ему: «Давай!»