— А у тебя? — Володя не был уверен, действительно ли хочет узнать правду, но всё же спросил.
Юра медлил. Размял шею, устало откинулся на подголовник кресла, прикрыл глаза.
— Нет. Важного — точно нет. Был когда-то давно — по крайней мере, так казалось. Но не сложилось.
Прозвучало это очень абстрактно — непонятно о ком. На мгновение Володе даже показалось, что о нём. Но он отбросил эту мысль.
— Ты надолго в Харькове?
Продолжая лежать на подголовнике, Юра снова качнул головой.
— Завтра днём рейс. Надо бы уже собираться спать, — он зевнул.
— Давай я тебе постелю, — предложил Володя.
Он резко поднялся на ноги и чуть не охнул. Спина затекла от долгого сидения, а воспалившиеся отметины напомнили о себе — Володю накрыло волной боли и стыда. Он медленно, стараясь не кривиться, дошёл до спальни. Головная боль унялась окончательно, но остались тяжесть и опьянение от выпитого виски. Вдобавок пришла растерянность, замелькали мысли. И все — нечеткие. Зароились эмоции, и их было так много, что Володе на пару секунд показалось, будто возвращается его вчерашнее безумие.
Он рылся в шкафу с постельным бельем, когда услышал неуверенные шаги за спиной.
Юра показался в дверях спальни.
— Просторно у тебя тут, — он обвел взглядом комнату. — Не страшно по ночам одному?
— А кого мне бояться? Призраков пионеров-героев?
Юра прыснул.
— Духа графини, которая ищет по ночам свою брошь.
— Да-да, точно, — улыбнулся Володя.
От упоминания героини придуманной ими когда-то страшилки на душе стало одновременно и тепло, и грустно.
Володя наконец нашел плед, схватил в охапку вместе с одеялом и подушками.
— Давай помогу. — Юра бросился к нему, подхватил стопку постельного белья. На мгновение они случайно коснулись руками. Володя, ощутив тепло Юриной кожи, внутренне встрепенулся, но виду не подал.
В гостиной проснувшаяся Герда широко зевнула, устрашающе раззявив зубастую пасть, но тут же высунула язык.