— Допускаю такое, — ответил я.
— Но для этого нужно работать с животными, — сказал циркач. — В течение многих лет. Нельзя просто купить тигра или льва и начать дрессировать.
— Понимаю. Тот, кто мог бы такое проделать, должен быть дрессировщиком.
Маурицио Великолепный побагровел.
— Подозреваете нас?! — прорычал он, нагибая голову. — Меня?!
— Нет, разумеется, нет! — я поднял руку в успокаивающем жесте. — Что вы! Разве вам удалось бы незаметно впустить из цирка животное?
— Ни в коем случае! — горячо заявил молчавший в течение последних минут толстяк-администратор. — Это совершенно исключено! В цирке всегда дежурит сторож. И вообще здесь по ночам полно народу.
— Разумеется! — успокоившись, кивнул дрессировщик. — Выпустить отсюда хищника незаметно невозможно. Да и что бы он делал? Шёл по городу?
— Животное как-то доставили до места преступления, — сказал я. — Вначале к дому Адама Болейна, а затем — его отца.
Артист пожал могучими плечами.
— Для этого нужен фургон.
— Животное издавало бы рёв, — вставила девушка. — Все заметили бы, что… — она замолчала, словно не желая тратить слова на констатацию очевидного факта.
Циркачи были правы. Но кто-то привёз хищника к домам убитых. И тигр при этом молчал.
Три пары глаз уставились на меня. Циркачи ждали продолжения разговора.
Я встал.
— Не стану вас больше задерживать. Вам нужно готовиться к выступлению, — я бросил красноречивый взгляд на недорисованную бровь.
Циркачи попрощались со мной холодно и наверняка испытали облегчение, когда я вышел из комнаты. Администратор проводил меня до дверей цирка.
— Мы всегда рады оказать посильную помощь властям, — елейно проговорил он, стоя на пороге. — В любое время. Абсолютно в любое!
Судя по всему, он был уверен, что меня больше не увидит.
Я сел в машину и поехал к дому Адама Болейна. Надо было поговорить с дворецким.