Заберу тебя, девочка

Успокаивается. А я так и держу ее за руки. Ложусь рядом, ее подминаю под бок, обнимаю. А она так вздыхает… будто с облегчением. Засыпает.

— Пить, — шепчет куда-то в основание шеи, разнося по коже табуны мурашек.

С трудом отстраняюсь, тянусь к стакану. Нужно поменять воду. Поднимаюсь, но цепкие горячие пальчики вцепляются в мою руку.

— Не уходи, — с мольбой.

— Воды принесу и вернусь… — как мамка с ребенком.

Метнулся туда-обратно. Но она снова в отключке. Вертится, не реагирует на мои слова.

За окнами еще темно. Сколько же времени прошло? Понимаю, что ждать нечего. Достаю баночку, которую дала старуха. Открываю, нюхаю, резко отстраняюсь. Млять! Что за…?

— Р-р-р, — словно предупреждает меня пес.

— Думаешь, я в восторге? — злюсь на себя.

Но выбора нет.

Смотрю на Ренату. И что натирать? Спину? Ноги?

— Ну что ж, — стягиваю с нее одеяло, зависая.

За что браться?

Сажусь у ее ног. Цепляю мазь пальцами и начинаю растирать ее аккуратные тонкие стопы, щиколотки. Выше к коленям, задрав пижамные штаны… Мать его.

Я слышу как она тяжело дышит, как цепляется пальцами за простынь.

Встал. Прошелся по комнате. Сунув руки в карманы штанов, оттянул их чуть. Бл@ть! Еще немного такой пытки и можно лезть на стену. С юношества не практиковал “ручную” работу.

Но нужно вернуться к ней и доделать начатое. Снова сажусь рядом.

— Давай перевернём тебя, — говорю сам себе и стараюсь не смотреть на ее грудь, что виднеется в вырезе кофты. Сжал челюсть. Стараюсь подумать о чем-то… но о чем можно думать, когда голод душит?

Задираю кофту.

Спина. Уперся в нее глазами. Женская спина — это особое удовольствие для мужских глаз.