– Это Ника, совладелица. «Мистерия» принадлежит нам обеим. Никки, выйди на свет, не пугай Элис, – позвала подругу гадалка. Ника шагнула к нам, и даже столь тусклого света было достаточно, чтобы чары образа Евы развеялись. Передо мной стояла, хоть и довольно похожая, но совершенно другая гризетка10. На вид ей можно было дать не больше двадцати. Её тёмно-серые глаза обрамляли чёрные от густо нанесённой туши ресницы. Небольшой рот уступал полноте губ Блум. Светлую кожу покрывали веснушки. Тонкую шею украшала серебряная цепочка с медальоном в виде сердца, разделённого на две части и вторая его половина была словно наполнена кровью. Я едва не вздрогнула от такой ассоциации. Находясь в постоянном стрессе, порой даже самые невинные вещи заставляли меня напрягаться. Нервно сглотнув, я поздоровалась первой:
– Здравствуй, Ника, приятно познакомиться. Не видела тебя в прошлый раз.
– Я спала, наверное, – с некоторым акцентом ответила Ника и широко улыбнувшись, продемонстрировала диастему. – Никой меня зовёт только Чалис. Я предпочитаю обращение по фамилии, Корса. Некоторые даже не догадываются, что Корса – это не имя, и сокращают до Коры, – пояснила подруга Картер.
Голос Корсы звучал высоко, слова произносились почти нараспев. Корса так Корса.
– Значит, буду звать тебя Кора. Мне нравится, – заверила я Нику. Та рассмеялась. Смех подобно сорванным с нитки жемчужинам рассыпался по салону.
– Так это твой mąż11хотел выставить тебя сумасшедшей?
В серой бездне глаз Ники читался неподдельный интерес.
– Муж? – на русском переспросила я.
– Мąż, – подтвердила Корса. Чалис переводила ленивый взгляд с меня на Нику.
– Да, он самый захотел прибрать к рукам дом её матери, которая была в свою очередь его мачехой. Очень удобно, когда жена спятила и можно засунуть её в психушку! – не вытерпела Картер и уже спокойней повторила предложение:
– Так чай пить будем?
Не сговариваясь, наши одновременно произнесённые с Никой «да» слились в единое согласие.
Глава II
Ника
Чалис выставила на стол три чёрных чашки. Они были матовыми снаружи и глянцевыми внутри. Чай на этот раз был с чабрецом. Я всматривалась в ложившиеся на дно чашки чаинки, что напоминали мне облетевшие листья деревьев. Ника и Картер о чём-то тихо переговаривались, я не вслушивалась в их разговор. Мои мысли возвращались к неразрешённой проблеме с Джозефом. Сколько можно давать человеку шансов? А если этот человек – твой муж? Я не психиатр, да и в целом у меня сложились не самые простые отношения с этими специалистами. Но такая смена настроений… Наши с Джо эмоциональные качели давно прокрутили «солнышко», и я зависла где-то наверху, забыв вернуться на землю. Правда, уровень «качелей» пройден, мы пересели на смертельно опасные американские горки, которые грозятся меня скинуть уже который раз. Муж фактически подвёл мою некогда лучшую подругу к убийству. Моему убийству.
Каждый раз, когда ты надеешься, что вот, вот оно счастье, сейчас уж точно всё будет хорошо! Нет. Вселенная даёт тебе пощёчину как раз в тот момент, когда ты наиболее уязвим. Почему он не мог сразу сказать, мол вместе мы быть не можем из-за неоднозначной семейной ситуации? То люблю, то не могу… То ты сумасшедшая и тебе самое место в психиатрическом отделении. Наследство? Джозеф рос в достатке, можно даже смело заявить в богатстве. Так почему было просто не уступить дом да переехать в другой? Вариантов у супруга более чем достаточно.
– Элис!
Я встрепенулась и поглядела на Чалис. Её чёрные, как ночь, глаза с тревогой смотрели на меня.
– Третий раз тебя спрашиваю. Твой чай остыл, ты будешь допивать? Или налить новый, горячий? Могу ещё раз чайник поставить.
Мне было не до чая. Не хотелось ничего. Только упасть и умереть.