– Вот мы и на месте, – объявила гадалка, притормозив у башни. Кто-то из смельчаков на неё взбирался, подобно скалолазам. Зимой. Это законно? Но вслух я лишь произнесла:
– Ты шутишь?
Чалис покачала головой:
– Вовсе нет. Выходи, – она кивнула на дверь с моей стороны.
Нет уж.
– Да что происходит? Почему мы должны выходить именно здесь? – взвилась я, практически подпрыгивая на сиденье как резиновый мячик, отскочивший от пола.
– Не мы, а ты, – поправила меня гадалка. – Водонапорная башня, – она указала пальцем на квадратное строение из серо-коричневого кирпича, возвышавшееся над другими зданиями, – то немногое, что осталось от больницы на Тростниковом холме. Поэтому тебе нужно прогуляться возле неё. Но можешь выбрать и другое направление, – милостиво «разрешила» мне Картер. Я молчала, поджав губы. Выждав пару секунд, я недовольно цыкнула. Решив не сдаваться без боя, всё же уточнила:
– То, что башня уцелела после пожара, не объясняет, почему мне нужно идти гулять вокруг неё.
Чалис откинулась в кресле и после медленного выдоха повторила:
– Иди. Просто доверься мне. Я скоро за тобой приеду.
Ничего не ответив, я вышла из машины. Да к чёрту. Прогуляюсь, хоть снега пока нет. Не люблю февраль. Он словно нарочно оттягивает приход весны, не давая перейти из затяжной зимней хандры в весеннюю депрессию.
Я хмыкнула, подивившись собственным, лишённым всякого оптимизма, мыслям. Погода сегодня стояла облачная, но лучи солнца мало-помалу пробивались сквозь тучи, падая как раз на башню. Знак свыше, не иначе. Именно так бы и трактовала подобное знамение гадалка. Я прошла по широкой дорожке к местной достопримечательности. И что я здесь делаю? Чем ближе я подходила к водонапорной башне, тем дальше мне хотелось от неё быть. Я остановилась, наверное, в метрах десяти от пункта назначения и запрокинула голову, глядя наверх. Башня словно недружелюбный великан, возвышалась надо мной, грозясь вот-вот обрушиться и похоронить меня в своих разломанных стенах. Несмотря на солнце, я чувствовала себя неуютно. Как в гробу. Откуда в голове появлялись столь безрадостные ассоциации, осознать не смогла. Меня попеременно бросало то в жар, то в холод. Нервно сглотнув, я огляделась. Ни на дорожке, ни около самой башни, ни на улочках никого не было. Даже «скалолазы» исчезли. Солнечные лучи тускнели на глазах. Тени сгущались. Отличная прогулка, спасибо, Чалис. Я развернулась и направилась прочь от башни, перейдя вскоре на бег. Ноги работали подобно поршням.
Я слышала участившиеся биение сердца, слышала, с какой силой подошвы моих ботинок ударяются о землю. В боку закололо, а дорожка, которая должна была вернуть к круговому движению, где меня и высадила гадалка, всё не заканчивалась. В глазах начало темнеть, я была вынуждена остановиться. Стараясь отдышаться, оглянулась. Треклятая водонапорная башня, казалось, находилась на том же расстоянии, что и пять минут назад. Ни на йоту я от неё не отдалилась. Не выдержав, я издала раздосадованный рык. Внезапно моей шеи коснулось лёгкое дуновение ветра, скользнувшего по разгорячённой от бега коже. Я медленно обернулась, словно опасалась обнаружить за спиной чудовище. Позади меня в зелёной униформе стоял Майк.
– Это и в самом деле ты?.. – едва слышно произнесла я, касаясь ладонью его груди.
Зимняя куртка с надписью «
– Кэйн Хилл тоже больница, я почувствовал тебя и сразу пришёл, – прошептал Майк и провёл костяшками пальцев по моей щеке. – Я и сам думал, что не свидимся больше. Что ты здесь делаешь? – спросил меня парамедик, взгляд его посуровел. Моя невесёлая улыбка и молчание не были восприняты Майком за ответ.
– Элис?..
– Джозеф когда-то учинил пожар. Как он умудрился пробраться в подвал больницы, не попасться никому на глаза и не оставить следов поджога: загадка. Психиатрическое отделение, где я не так давно находилась по его инициативе, тоже сгорело, как раз после появления мужа, – при слове «муж», лицо парамедика потемнело. Не став обращать внимания на его реакцию, я продолжила: – А сюда меня отправила подруга, заверив, что прогуляться здесь просто необходимо. Может, я должна была увидеться с тобой? – наивно предположила я. Майк внимательно выслушал, а когда я закончила говорить, просто обнял меня. Так крепко, сильно и в то же время нежно. Мне хотелось навсегда остаться в этих объятиях, вдыхая аромат свежести, исходивший от его выстиранной формы. Раствориться, соединиться на молекулярном уровне и слиться каждым атомом. Как жаль, что ты мёртв. Чёрт побери всю эту жизнь, как же жаль.
– Поверь, я бы очень хотел, чтобы так и было, но весьма сомневаюсь. Ты уверена, что у тебя нет догадок?
Я отрицательно покачала головой, всё же разомкнув кольцо рук парамедика и отступив. Украдкой я вытерла выступившие слёзы, отвернувшись к ненавистной башне. Когда я заметила белый силуэт, мелькнувший у подножия здания, моё сердце сделало кульбит.