Я знал, что по местному этикету повар должен был его услышать и порадоваться, как же гостям вкусно, а если не услышит, то могут даже быть проблемы, но легче мне от этого не стало.
Яйца меня насторожили, лапша просто убила, но я сидел, стараясь ни взглядом ни звуком не выдать своих истинных чувств, и лишь пытался унять дёргающийся глаз. Во-первых, я понимал, что начинать брезгливо морщить губы будет не просто невежливо, а даже и подло по отношению к хозяевам. Во-вторых, я тоже не подарок, и тоже, вполне может быть, прямо сейчас делаю что-то такое, что её просто выбешивает, но она тактично молчит. А в-третьих, был я тогда на диво стрессоустойчив.
Потому я просто улыбнулся недоумённой девчонке, убрал у неё со лба прилипшее пёрышко зелёного лука, да и принялся за еду. И всё у нас в тот вечер было хорошо.
Мы с гномами молча, под эти мои воспоминания и размышления о высокой кухне, уговорили полную сковороду мяса с луком, и откинулись от стола.
— Чувствуется гном в экипаже! — довольно пробасил адмирал, вытирая свою драгоценную ложку поданным Кирюхой чистым полотенцем. — Правильная еда! Да и трюмный у вас правильный, молодец! Держи, салага!
С этими словами Балин Железнобок вытащил из кармана флагманский значок и торжественно вручил его оторопевшему Кирюхе. — Будешь флагманским трюмным!
— Это значит — лучший в своём деле во всём флоте, — улыбаясь от всего сердца, объяснил я домовёнку смысл награды.
— Вот я, — вступил в разговор Глоин, — есть флагманский штурман. От этого авторитет и уважение! Есть флагманские радисты, есть маги, есть механики, да много кто есть, а вот теперь и ты будешь!
— Начнёшь обязанностями пренебрегать — отберу! — перебил адмирал попытавшегося было рассыпаться в благодарностях Кирюху. — Интересоваться буду регулярно, понял? Не соскочишь! А теперь прибери со стола и дуй отсюда, не для твоих ушей разговор пойдёт.
И вновь я подтверждающе кивнул повернувшемуся ко мне трюмному, мысленно попросив его оставить на столе лёгкую закусь и стаканы, потому что последняя бутылка дно ещё не показала.
— Такой напиток уничтожил, собака! — пригорюнился Глоин, разливая остатки нам всем. — Теперь всего по два пальца на рыло вышло, разве ж это дело?
— Мне хватит, — предупредил я его самым несговорчивым голосом. — Не на празднике. Эту выпью — и всё. А вам могу нашего притащить, если хотите.
— Потом притащишь, — успокоился прославленный штурман. — По итогам разговора. Да и на ход ноги выпить всё же следует.
Мы чокнулись, выпили, закусили, гномы дружно взялись за свои трубки, а адмирал Балин Железнобок перешёл прямо к делу.
— В гости к нам зайти не хотите? — всё же зашёл он чуть издалека. — Примем весь экипаж по первому разряду!
— Нет, — легко отказался я от предложенной чести. — А даже если и зайдём когда-нибудь, попрошу без народных гуляний. Причём настоятельно попрошу, мы люди не гордые и очень скромные.
— Да как хочешь, — согласился со мной адмирал. — Нам же легче, расходов меньше. А зайти надо бы безотлагательно, дело очень серьёзное.
И он замолчал, посматривая на меня и пуская колечки дыма в открытую форточку.
— Жги дальше, — посоветовал я ему. — Время идёт. Мне ещё после вас рубку проветривать.
— Наш Бифур, — адмирал указал пальцем на своего безопасника, — и вся его команда, они ведь сало своё в лётном пайке недаром потребляют. Держат руку на пульсе событий, прямо скажем. И от взгляда их проницательного не укроется ничего, даже ты.