Софочка

Она покосилась на внимательно слушающую Энн и тут же взяла себя под контроль.

– Я не думала о том, чтобы покончить с собой, даже глядя на то, что осталось от моего дома. От тех, кого я любила. Моя смерть не вернёт их, а они хоте ли б, что бы я жила. Делать вам нечего – стреляйтесь – травитесь! А то, – она кокетливо стрельнула глазками в сторону Франсин. – Ведь есть и более приятные способы, а, мадам Тремблей?

– Да на здоровье! – спокойно отозвалась та.

– Нет, господа, – Мэри оскалилась. – Вы не поняли! Их сейчас ОБВЕНЧАЮТ!!!

Ох, как тут уже взвился Глеб!

– Вы не посмеете! – заорал он на Мэри. – Мне Люси обещала…

– Что? – холодно перебила его Франсин. – Ещё одну земную жизнь? Во-первых, я -человек, и могу и врать и не сдержать своё слово. А во-вторых, я и не собираюсь проводить с тобой Вечность. Никому не нравится быть запертой, даже в янтаре!

Орлов вскинул голову, словно она залепила ему пощёчину.

– Ты такая же неблагодарная тварь, как и Ядвига! – произнёс он с горечью. – Ничуть не лучше… Вам всё отдаёшь, буквально не знаешь какое место лизать, а в ответ – только в душу плевки! Стоило исцелять мне сердце, чтобы снова его растоптать?

– Нет, нет, Глеб! – позвала Софи осторожно. – Хоть вы и молоды – будьте мужчиной! А то рассуждаете, как влюблённый подросток!

Он взглянул на неё.

– Да, вы правы… – пробормотал он. – Ничего, всё равно рано или поздно вы осознаете, на ЧТО идёте…

– Ну, и отлично! – Мэри рассмеялась. – Франсин и АЛЬБЕРТО будут свидетелями…

Софочка не поняла, почему услышав это, мадам Тремблей передёрнулась, как от удара.

– А ты, Артур, будешь посаженным отцом!

– Ух ты, как ловко! – отозвался тот.

Софи не поняла, почему Глеб засмеялся.

– В чём дело? – потребовала она объяснений.

Все уставились на Чёрнсына, и он смущённо кашлянул.

– Ну, я, конечно, грешник, но и для меня есть святые вещи. Приёмный ли, посажёный отец, но став таким, я буду относится к вам сугубо и только по-отцовски.