Софочка

Она затянулась, прикрыв глаза, и глотнула шампанского.

– Артур – нежный и ласковый муж, хороший отец. Как он любит детей! Особенно Энн. Я консультировалась у многих психологов, спрошу и у вас. Как её не избаловать? Она получает всё, что хочет, но я стараюсь, чтобы дисциплина была. Я так её люблю! Но я не понимаю её. Вроде бы я должна радоваться – она такая ранимая, всё сердцем хватает! Но ведь так нельзя! Мир жесток. Дисциплина должна быть! Меня ТАК муштровали в приюте… Спросите Франсин – она в школе католической учились, а ведь за сирот вообще никто обычно и не заступается! Я не хочу, чтобы моя дочь делала, что ей вздумается…

Она всхлипнула.

– Извините, мисс Бельская. Нервы ни к чёрту стали, прости Господи! Бизнес требует отдачи всех сил – конкуренты идут не по пятам – бок-о-бок! Страны, которые можно было игнорировать несколько лет назад, тоже начинают "толкаться". А дома тоже не отдохнёшь. Видели, какие у нас слуги – a все жалобы, все разборки идут ко мне! Я стараюсь проводить время с детьми…

Она сделала паузу.

– Мне, конечно, объясняли, что, потому что, мол, я никогда не видела, не чувствовала ни ласки ни заботы, я не знаю, как это высказывать. Но тут бОльшее. Я пыталась играть с Энн. У Артура это получается великолепно. А я как-то села рядом… Они играли в "гости". Посадили за стол игрушки, "поили" из пустых чашек!

Я предложила, налить настоящий… Артур засмеялся, Энн рассердилась, начала меня обзывать… В конце-концов всё кончилось общей руганью и слезами…

Мэри покачала головой, словно не веря сама себе.

– С куклами играет в гости, а как в настоящие гости идти – хоть стой, хоть падай! Так начинает себя вести – сколько раз мечтала просто сквозь землю провалиться! Тут очень важную запись надо было сделать. А на телестудии… Слава Богу, не прямой эфир! Секундой отвернулись – эта обезьяна залезла наверх, где лампы! Там же ток! Лестницы подставляли – умоляли, звали! А она хохотала… Ей было весело! Я мечтала поймать её, задушить и самой повеситься! А мне говорят – за радость, за веселье нельзя наказывать… Но дисциплина-то быть должна…

Она полу-легла в кресле.

– Всем нужен уголок, куда можно забиться, спрятаться иногда от жизни… У меня его нет. Я хочу, чтобы у вас был. Жить в чужом доме – ужасно. Как бы хорошо к вам ни относились и Глеб и Франсин, вы же в гостях, не так ли?

– Да, – призналась Софи.

– Ну, вот. Корпорация предоставляет вам квартиру, тут, недалеко. Даже пешком можно дойти. Безопасный квартал, – уточнила она с улыбкой, и Бельская покраснела.

"Ох, и она знает, как я ""шпионила"" за Глебом…"

– Глеб – грубое, примитивное животное! – произнесла Мэри злобно, снова садясь и выпивая следующий фужер буквально залпом. – Если бы он не был отличным работником… Ничего, скоро его сменят…

"Франсин была права!" ужаснулась Бельская. "Бедный Глеб!"

– Не считаете ли вы, что это жестоко – выгонять отца вашего ребёнка? – спросила она в лоб.

Мэри взвилась, как пружиной подброшенная.

– Что, этот медвежара тупой проговорился или Франсин?

– Я сама догадалась, – холодно отозвалась Бельская.