С лестничного пролета ему навстречу уже взлетел агент Лион.
– Побудьте с ним, пока мы кое в чем не убедимся, – приветственно кивнув, проговорил двадцать восьмой, – если все будет нормально, просто отпустите его.
– Как скажешь, Альберт, – кивнул восемьдесят первый, с интересом глядя на лицо агента, о котором раньше слышал только из ведомственных легенд.
– Удачи тебе! – улыбнулся тот, хлопнув Лиона по плечу, и зашагал к лестнице.
День клонился к вечеру. Так что пришло время ему встретиться с полковником и забрать свою компенсацию.
Глава 9.
26 августа. 19:45.
1.
Серый седан управлявшийся умной электроникой неторопливо и аккуратно вез Константина Федоровича Завьялова к условленному месту встречи на берегу Москвы-реки. Полковник отпустил мысли в свободное плавание, лишь изредка отмечая про себя каждый случай, когда они, ныряя в темноту его подсознания, выныривали с образом его единственной дочери. Но это был лишь молчаливый подсчет случаев. Не более того. Он не следовал за мыслями. Не предавался воспоминаниям. Не испытывал эмоций. Он, как аппарат для фиксации результатов какого-нибудь эксперимента по квантовой механике, просто безучастно щелкал, меняя цифры на табло подсчета попавших на него световых частиц.
Взгляд его был устремлен за окно. Вечерняя Москва 2032 года была поистине впечатляющим, завораживающим зрелищем. Еще четыре года назад ничего подобного и представить было нельзя. Динамическая подсветка, объемные рекламные проекции, лазерные мини-шоу прямо в облаках. Все это выделяло на фоне темноты стройные силуэты вновь выросших в центре небоскребов и тщательно отреставрированных старых зданий. Они перемежались огромным количеством зелени и удивительным образом гармонировали между собой.
По левой стороне дороги начался небольшой парк, в глубине которого прятался всемирно известный стадион, который больше не принимал спортивные соревнования, превратившись в спортивный музей. Искусственного света стало меньше. Только старые добрые чугунные столбы уличных фонарей. Правда, свет в них нынче был намного ярче и ровнее. Набережная, отделенная от воды резной оградой позапрошлого века и вымощенная почерневшей от времени плиткой, была абсолютно пуста. Она представилась Завьялову декорацией к историческому фильму с Прохором Захолустиным. Автомобиль плавно притормозил, свернул к обочине и остановился. Пассажир открыл дверь и рывком выбрался наружу.
Самый жаркий за последние девять лет август готовился передать свои права эксцентричному сентябрю. На западном горизонте армия тяжелых серых туч собиралась под знамена заходящего солнца, чтобы со дня на день пойти в атаку на болезненно вылизанный, до боли аккуратный, невыносимо правильный Чистый город. Воздух пронзительно пах водой. Темная, молчаливая река, казалось, замерла в своем бетонном желобе. Словно прервала свое неизбежное движение к далекому океану, чтобы полюбоваться на творение человеческих рук и предаться своим, недоступным человеческому пониманию размышлениям. Только редкие порывы совсем теплого еще ветра, прогоняли по ее поверхности мелкую рябь.
Мужчина стоял спиной к тротуару, опершись о резную ограду набережной. Вид его чуть ссутулившейся фигуры, замершей на фоне сказочного разноцветья вечернего неба, заставил сердце полковника тоскливо сжаться. Воспоминания, запертые старым воякой в темной комнатке на задворках мозга, зашевелились. Их скользкая рука вцепилась в ручку двери и принялась дергать ее изо всех сил. Воспоминания хотели вырваться наружу. Ладонь, замерла на кромке открытой двери автомобиля, из которого он только что выбрался. Мужчина, в который уже раз за этот бесконечный день, прикрыл глаза и медленно выпустил из легких весь без остатка кондиционированный воздух салона. Потом наполнил их воздухом, разбавленным речной прохладой и близкой осенью. Снова медленно выдохнул. Только после этого открыл глаза, взял с сиденья папку с бумагами и мягко толкнул дверь. Она закрылась с приятным тяжелым звуком. Одернув полы пиджака, Завьялов шагнул в сторону ждавшего его мужчины. Когда он подошел на расстояние нескольких шагов, человек заговорил, даже не обернувшись. В его голосе полковнику остро почувствовались нотки безбрежной тоски.
– Она вышла замуж. Даже ездила в свадебное путешествие в Европу, а теперь по субботам она готовит пасту с овощами, открывает бутылку вина и они смотрят кино на своей модной видеосистеме…
– Я не был на свадьбе, как ты можешь догадаться, – отозвался полковник, останавливаясь рядом. Он тоже оперся об ограждение, их плечи почти соприкоснулись, – Я вообще его в глаза не видел…
– И есть огромная вероятность того, что так и не успеешь увидеть, – Альберт качнул головой и даже в этом движении Завьялов уловил ту же тоску, что и в голосе.
– Думаешь? – отозвался он, не успев разобраться, задело его это предположение или принесло облегчение.
– Ты же знаешь, как часто теперь мужики ведут себя как… Я даже не знаю… – Альберт наконец повернулся, и Завьялов смог увидеть, как недовольная гримаса исказила такое знакомое, почти не изменившееся за четыре года лицо, – Они так не уверены в себе. Все время ноют. Все время сомневаются. Раньше хоть некоторые из них могли спрятать свои комплексы за заборами из длинных верениц нулей на их банковских счетах. Они вообще любили цифры. Количество звезд в отелях, цилиндров в двигателях автомобилей, квадратных метров в квартирах на Причистинке. Все эти цифры каким-то образом скрепляли их разрозненные представления о самих себе во что-то хоть немного цельное.
Полковник молча смотрел на реку, прекрасно понимая, о чем толкует беглый агент. И тот продолжал:
– А что получилось теперь? Как думаешь? Теперь никого в этом городе уже не удивишь никаким количеством звезд, цилиндров или чего бы то ни было. Теперь эти цифры расползлись по всем, более-менее вменяемым, представителям вида. Расползлись и потеряли свой чудесный скрепляющий эффект. И все эти оцифрованные личности развалились. Стали похожи на бесформенные кучки бумажного мусора.
ebooksa