Проблема 28

Сознание Завьялова в этот момент, рыскало по подвалам его памяти, как археолог с самодельным факелом. Только вот комнаты подвала оставались слишком темными, чтобы слабый свет факела мог помочь ему толком разглядеть хоть что-то. И Завьялов глубоко неожиданно для самого себя признался в этом молодому человеку стоявшему рядом с ним:

– Ты знаешь, я с трудом могу вспомнить то время. И того себя… Не знаю как объяснить.

– О, – неожиданно тепло улыбнулся Альберт, – я понимаю, о чем ты говоришь. Очень хорошо понимаю.

– Серьезно? – удивился Завьялов.

– Абсолютно, – улыбка агента стала немного печальной, а голос наполнился мягкостью. Такого Альберта полковнику слышать еще не приходилось, – Я вот совсем не помню того парня, который поступил на службу в молодое, но такое могущественное агентство. Сколько прошло?

– Одиннадцать лет, – хмыкнул Завьлов.

– Ну да… Я помню, что был кто-то, кто отдал этому всю свою юность и молодость. Помню, что ему это отчего-то нравилось. Помню, что он был хорош в своем деле. Но даже этим воспоминаниям я не очень доверяю. Они словно спрятаны от меня за матовым стеклом, – Альберт похлопал ладонью по металлу ограждения, – Но вот чего я совсем не помню, так это того, кем был этот парень. Чего он хотел, чему радовался, чего боялся.

– Все правильно, – непроизвольно покивал Завьялов.

– Потому что однажды, – не стал прерываться Альберт, – в аккуратной постели, в квадратной комнате на втором этаже тренировочного центра АТБ, проснулся совсем новый человек. И он был совсем не знаком с тем, который уснул там за восемь часов до этого. Я не знаю, почему так произошло. А, может, и не хочу знать. Я увидел все по-другому. Как будто… Даже не знаю, полковник. Как будто я вдруг увидел самую суть вещей.

– А может, не увидел, – проговорил Завьялов, окунаясь в воспоминания о собственных одиноких вечерах в стерильно-чистой квартире на углу пятой улицы и Снежного проспекта спрятанного от всего мира Наногорода, – Может ты просто забыл о том, что раньше не видел ее. Мне теперь кажется, что видеть суть вещей естественно.

– Вот именно, – Альберт радостно ткнул указательным пальцем в сторону собеседника, – Именно. Ты просто умница, полковник.

– Да уж… – во вздохе полковника не была ни капли веры в услышанные слова, – получается, ты стал другим, но тут же забыл каким же именно ты был.

– Может и не тут же, – протянул Альберт, – но забыл. Это уж точно. Совсем забыл.

– Вот и я забыл, – пожал плечами полковник, – Забыл, каким был мужем. Забыл, каким был отцом.

– Да… – вздохнул агент и снова отвернулся к воде.

– Может все не так и плохо? – полковник вздохнул вслед за Альбертом, – я про поездки в Европу и кино по вечерам. Может, так и должно быть? Даже если он немного инфантилен, может он, все-таки, не из этих твоих «развалившихся цифровых личностей»?

– Может и так, – Альберт дернул плечом.

– В конце концов, счастливый брак – не самое главное, – полковник свободной рукой оттолкнулся от перил и встал прямо.

– Это правда, – прикрыл глаза его собеседник.

– Я испугался, что у нее проблемы с алкоголем, представляешь!? – признался Завьялов и протянул Альберту папку, которую держал в руке.