Мои щеки заливает багрянцем вскипевшей в крови ярости. Как мало ему, оказывается, нужно слов, чтобы грязью меня облить.
– В покое его оставьте, – рычу я, впечатывая дверь кабинета в косяк со всего размаху.
Ройх не ведет и бровью. Делает один маленький шаг ко мне. Потом еще один. Потом и вовсе – нависает надо мной в считанных сантиметрах. Подцепляет пальцами подбородок, заставляя задрать к нему лицо. Как у него кожа на роже не лопнула от моего бритвенно-острого взгляда – понятия не имею.
– С чего бы мне это делать? – с деланным интересом спрашивает он. – Ты что, можешь мне что-то предложить?
В голове мгновенно рисуются похабные сценки, на которые он несомненно намекал. Вот только это сейчас совсем не то.
– А вам что, супчиков уже мало? – эти слова я ему в лицо практически выплевываю. – Что вы ко мне привязались? Что вам от меня надо?
От напряжения между нами вибрирует воздух, или это мне только кажется?
– Чего мне от тебя надо? – он повторяет тихо, с отчетливым раздражением. – Мне нужно, чтоб тебя не было тут, холера. Чтобы ты не мозолила мне глаза. Не бесила. На крайний случай сойдет, если будешь вести себя как пай-девочка. Ну а если ты не можешь – на себя пинай. Любой из твоих щеглов будет ощипан догола. И только ты будешь в этом виновата.
– Я? – медленно, но верно я начинаю задыхаться от гнева. – Я виновата? В том, что вы козел озабоченный? С жены своей спрашивайте. После супчиков. А я с кем хочу, с тем и бу…
Договорить не успеваю. Тяжелый кулак врезается в стену рядом со мной. Яростный Ройх нависает надо мной грозящей вот-вот разразиться штормом тучей.
– Нет, не будешь, – шипит он на конкретном таком инфразвуке, – на моих глазах ты задом крутить не будешь, холера. Ясно?
Мое сердце бьется где-то в горле, громко, гулко, словно большой барабан. От адреналина, но не от страха внезапно.
Просто…
Я вдруг поняла, что неотрывно смотрю на губы Ройха. Жесткие такие. Категоричные. С маленькой трещинкой ближе к левому краю.
Он, кажется, понимает, что вспылил совершенно зря. Делает микрошажок назад, тихо скрипит зубами.
– Уйди немедленно вон, Иванова, – он пытается говорить сухо и бесстрастно, но голос его подрагивает, выдавая напряжение.
Я неровно сглатываю.
Да, уйти, пожалуй, лучше всего будет. Надо…
Надо встать на цыпочки и лизнуть эту его губу. Хочу. Немедленно!
17. Смерть рассудка
ebooksa