– Его нет на небе, – чирикали они.
– Наши корни в земле, – говорили цветы, – но там его нет.
– Куда он денется? Вернётся! Мы его подождём здесь, да? – ворковала старушка-садовница и взбивала для Герды красные шёлковые перинки, набитые синими фиалками.
Со временем Герда, видимо, так надоела всем окружающим существам своими расспросами "о нём", что был устроен мягкий цветочный суд.
– Чувствуешь ли ты к нему страсть? – жарко спросила огненная лилия.
Герда представила себе "страсть" и сказала:
– Нет.
– Он – твой рыцарь, и уехал в далёкие края. Ты сможешь ждать его на балконе много лет? – коварно обвился вокруг ноги розовый вьюнок.
– Нет, не смогу, – с ужасом призналась себе Герда.
– Представь себе нежнейшую семейную идиллию с тремя хорошенькими детками, собачкой, качельками… – напевал подснежник.
– Нет, наверное, – с удивлением обнаружила Герда.
– Может быть, как-то очень красиво умереть вместе? – всхлипнул гиацинт.
– Упаси Бог!
– Может, лучше любить себя? – предложил нарцисс.
– Не знаю, – устало ответила девушка.
– Значит, он тебе как брат, – заключила старушка-прокурор, и суд закончился.
Приговор суда был так ужасен своей неожиданностью, что Герде захотелось убежать, что у неё легко получилось. Теперь вокруг были одни камни. Не то что травы, но даже деревьев не было видно. Зато на одном камне сидели две фиолетовые вороны, каждая размером с медведя.
– Где Каев? – спросила Герда.
Вороны, оказавшиеся в роликовых ботинках с серебряными шнурками, с ветерком двинулись по дороге к вершине горы, где возвышался замок. Герда побежала за ними. Её старинное красное платье трепал ветер. Когда стемнело, и зажглись звёзды, они добрались до ворот замка и проникли в кромешную тьму.
– А Каев здесь?