Из-за этой ерунды, казалось бы, ерунды, в школу вызвали Анину маму. О чём директор, классная руководительница и физик беседовали с несчастной женщиной для Ули навеки останется тайной. Хотя несложно предположить. Когда Смирнова-Старшая вышла из учительской, её лицо было бледное и, словно, постаревшее лет на десять. Аня, всё это время ждавшая её возле дверей, уже поняла; дома её ожидает малоприятная и долгая беседа. Только бы отец не взялся за ремень. Потом Аня расскажет Ульяне, что про алкоголь так никто и ничего не узнал. И это было чудом. Узнай её мать, что Аня пила спиртное, ей точно было бы несдобровать.
Сегодня на дополнительные занятия пришло несколько человек: Ульяна, Трофимов, двое ребят из параллельного класса и Ахимова. Она поведала всем, что серьёзно решила взяться за свою успеваемость (спустя десять лет), но мы-то с вами знаем, для чего она пришла, не так ли? В этот раз на ней была леопардовая мини-юбка, ещё короче, чем все предыдущие (если такое вообще возможно) под названием: «Нагнись и все увидят улыбающийся смайлик на твоих трусиках».
Уля тихонько сидела и решала выданные ей задания. Она старалась закончить работу побыстрее. В коридоре её ждал Игорь. Мама Ани запретила дочери задерживаться после уроков.
– Если бы ты меньше внимания уделяла своей внешности, то возможно у тебя появилось бы время выучить формулы, – высказался Юрий Олегович, когда Дарья в очередной раз подошла к нему с просьбой помочь.
– Что же мне теперь, как Наш Гей ходить, – Ахимова надула губки, как обиженная девочка. Геем Ульяну называли только Ахимова и Рыкова, по крайней мере в лицо. Хотя Уля предполагала, что остальные ребята тоже могли называть её этим обидным прозвищем. Вообще, к её фамилии можно придумать много прозвищ, например, как «Иголка» – мамино прозвище, присвоенное коллегами, «Идея» – так иногда шутил Игорь, типа «Игея – Идея», «Гейша» так тоже её иногда называли, но чаще всего, именно «Гей», причём «Наш Гей».
Уля уже собиралась открыть рот, чтобы сказать что-то в свою защиту, но преподаватель её опередил:
– Ну, во-первых, не Гей, а Ульяна. Она же не зовёт тебя Ахимова – Кикимора, – Дария аж ахнула, так её ещё никто и никогда не оскорблял, – А, во-вторых, у Ульяны природная красота. Ей нет необходимости малевать лицо.
Челюсть Ахимовой прямо-таки отвисла до пола. Уля видела, как покраснело от злости её лицо под слоем тонального крема. Взгляды учителя и Ульяны встретились, и он как бы молвил: «Мы сделали эту мымру!» Уля непроизвольно улыбнулась и тут же уставилась в свою тетрадь. На секунду ей вдруг показалось, что учитель.… Хотя нет, ей просто показалось.
Ахимова больно толкнула Улю в грудь, и та чуть не упала, но смогла устоять на ногах. Они находились за школой, где даже нет фонарей. Лунный свет освещал злое лицо Ахимовой. Её подружка Наташка Рыкова стояла за спиной и щелкала семечки. Всего несколько минут назад Ульяна и Игорь вышли из школы и собирались идти к остановке, как вдруг к ним подошли двое парней, которых Уля видела впервые. Они увели Игоря под предлогом «просто перетрём пару словечков». Игорь, как вы знаете не из трусливых, поэтому пошёл с ними, оставив Улю одну-одинёшеньку возле парадного входа. Как только они скрылись за углом, тотчас появились Ахимова, Рыкова и ещё две девочки из параллельного класса. Они взяли Ульяну под руки и завели за школу. Сердце её тревожно забилось, предчувствуя беду. Но больше всего Уля переживала за Игоря. Как бы ему не сделали ничего плохого.
– Я смотрю, ты совсем охренела?! – прошипела Ахимова, – Ты типа думаешь, что я слепая и ничего не вижу?!
– Да о чём ты? – Уля отступила на шаг назад, но это было бессмысленно, её окружили со всех сторон.
– Я о том, что ты лезешь, куда тебе не следует, тупая овца! – снова толчок и снова Ульяна удерживалась на ногах.
– Отстаньте от меня! – Уле страшно, но она из-за всех сил старалась не подавать виду, иначе это совсем развяжет им руки.
– А к тебе никто и не лезет. Ты сама это делаешь, – снова Ахимова попыталась Ульяну толкнуть, но на этот раз Уля схватила её за руку и отбросила в сторону.
– Какие претензии-то? А? – уже чуть ли не срываясь на крик, Уля готовилась к самому худшему развитию событий.
– Чё влюбилась, да?
– Да в кого? – хотя она и так догадывалась о ком шла речь.
– В Юрия Олеговича, дура тупая! – Ахимова передразнила её завышенным голосом, всунув свои руки в карманы куртки, как уличная гопота.
Уля усмехнулась, стараясь всем своим видом показать; она ни капельки не напугана.
– Да мне на него пофигу! Пофигу! – крикнула она Ахимовой буквально в лицо. Последнее слово эхом отразилось от стен школы.