— Хорошо, — я кивнул и, выдохнув, коротко приказал. — Вылечи простые раны, не трогая тьму и возраст. Давай.
Последнее, что я запомнил, стремительно приближающийся цилиндр на потолке.
Глава 14
Площадка медитации, отчётливо выделенная синим цветом плитки вокруг, небесными травами моей стихии в горшках и картой моего жетона, как лучшая из площадок Павильона...
Очень быстро показала свою бесполезность.
Мне чуялся в ней какой-то подвох.
Стихия? Была.
Её было столько, что в ней можно было захлебнуться. Или заполнить средоточие за считаные тысячи вдохов.
Если бы у меня было второе средоточие, в котором можно было хранить стихию.
Первое время я хитрил, тратил всю свою стихию в техниках, оплётке меридианов и Единении, приходя на медитацию почти пустым.
Но быстро разочаровался в этом способе.
В нитях воды, которые устремлялись в моё тело во время медитации, мне чудилась какая-то неправильность, какая-то одинаковость, безликость. В конце концов, на моём пути случалось множество медитаций в самых разных местах Пояса.
В подземельях Поля Битвы, в болотах, лесах, под толщей воды на Тысяче Перекрестков, на склоне горы Меча и на склоне одного из Братьев, в самых разных местах города Тысячи Этажей и в его тумане.
И везде я ощущал, что нити отличаются от тех, что я поглощал раньше. Везде, кроме этого места.
Иногда мне казалось, что в танце нитей вокруг меня я вижу одни и те же движения под одну и ту же неслышимую мелодию. Мне неслышимую.
Больше того, за десять дней после лечения я так и не ощутил отдачи от этих медитаций.
Все остальные мои соученики то и дело восторженно рассказывали по вечерам о новых взятых звёздах, в качестве доказательства показывая непрерывно техники, которые наконец стали им доступны.
Даже у Точтала, который закончил лечение и выздоровел, вновь став Мастером, пусть и первых звёзд, были успехи. И немалые успехи на пути возвращения себе силы. У всех, включая Кирта, но не у меня.
Честно говоря, я больше получил от тренировок по использованию стихии в техниках.
И при этом намертво застыл на какой-то странной преграде к Небу, не в силах дойти до конца шестой звезды.