- Хорошо, - опустил алебарду совсем вексилларий. - О чем ты хочешь договориться?
Кошленнахтум оказался разумным демоном. Он не собирался кланяться гохерримам и был далек от надежды заключить союз — но он видел, что для рогатых завоевателей его дворец не цель, а лишь препятствие на дороге. Камень, который можно сковырнуть… но можно и просто обойти. Это он и предложил.
- Договор о ненападении, - произнес Кошленнахтум. - Паргорон большой, вы сумеете прожить без моего гхьета.
Росканшидан размышлял. Конечно, один только Кошленнахтум погоды не сделает. Похожий договор гохерримы уже заключили с его братом, Гариадоллом. Тот сумел вовремя понять, куда ветер дует, и оказал поддержку в войне с нактархимами… несущественную, но все же. За это ему позволили продолжать царствовать на куске Каменистых Земель… до поры.
Нет, гохерримы бы охотно вырезали бы и его, и Кошленнахтума, и вообще всю их породу. Но могущество гхьетшедариев все еще не до конца понятно. Неразумно начинать с ними войну, пока в Мглистых Землях копят силы ла-ционне.
Никто не сомневался, что Кровь Древнейшего готовится к войне. Да и сурдиты еще не разбиты. Заводить сейчас еще и новых врагов преждевременно. Пусть гхьетшедарии пока жируют, пусть тешатся в своих чертогах разврата.
Кого-кого, а этих можно смело оставить напоследок.
Империя ла-ционне воистину впечатляла. Громадные постройки, могучие машины, протянутые в воздухе трубы. По ним со страшной скоростью носились сами ла-ционне — погружаясь в пузырящуюся жидкость, они за минуты проносились на огромные расстояния.
Их было гораздо больше, чем всех остальных демонов, вместе взятых, но каждый отдельный — маленький, слабый и почти безмозглый. В империи ла-ционне не было слова «я», только монолитом Кровь Древнейшего представляла грозную силу.
Воистину грозную. Повсюду были боевые и рабочие комплексы, полные живой энергии машины. Ла-ционне — демоны-водители, они действуют внутри искусственных тел, сложных скафандров. За тысячи лет они поднаторели в этом, научились создавать настолько мощные орудия, что даже гохерримы не могут их одолеть.
Но они одолеют. Ла-ционне пришли к этому выводу несколько лет назад.
Гохерримы уже истребили большую часть сурдитов. Пал могучий Козодой, не стало премудрого Снегиря, ушла на Кровавый Пляж великая Оляпка. Долго сопротивлялся благородный Коростель, но и он в конце концов был пронзен клинками.
Кое-как держатся только два их королевства — Поползня и Сорокопута. Под рукой первого собрались все уцелевшие, включая хитрого Свиристеля. Бицепс Древнейшего не сдается до последнего, возвел мощные крепости и ухитряется отражать все новые атаки рогатых легионов.
Но его бы давно разбили, не помогай ему другие демоны. Ла-ционне снабжают Поползня оружием и боевыми комплексами, кэ-миало — информацией, бушуки — своими хитрыми чарами. Скрывшиеся в тайной цитадели нактархимы то и дело присылают своих ассасинов. Только благодаря этому Поползень держится уже восьмое десятилетие — но с каждым годом он сдает позиции.
И Сорокопут. Этот с самого начала отказался кому-то помогать и принимать помощь, укрывшись за своими терниями. Он вырастил их несметно, окутал свои земли настоящим куполом смертельных колючек.
Ходят слухи, что кроме самого Сорокопута за этими стенами давно никого нет. Чтобы защититься от гохерримов, он принес в жертву собственных подданных, собственную родню. Превратил их в душевую энергию, напитал ими свои тернии, сделав их полностью непреодолимыми.
- Этот жопошник! - скрипнул зубами Поползень, когда Штаб спросил его о Сорокопуте. - Мы даже не смогли с ним связаться!
- Мы смогли, - бесстрастно произнес Кор’Скатон, представитель народа кэ-миало. - Один из наших кэ-нейронов пророс на территориях, контролируемых так называемым Сорокопутом. Мы передали ему ваше предложение, но он отказывается. Он не хочет покидать свою рассаду.
- Неразумно, - тихо произнес Штаб. - Ситуация очевидна. Мы можем продолжать войну еще долго, но мы неизбежно потерпим поражение. В этом случае — гибель.