Все ступил назад и чуть не споткнулся о раскладную скамью, которую успел поставить ловкий и бесшумный Архивариус.
Рассказ Котожрицы, иногда легкий, почти радостный, чаще давил ей на плечи. Отдельные периоды резали ее горло изнутри. Она рассказала, как Альфа подобрал ее в Теополисе, как они с Аппендиксом рассредоточились, как был найден человек. И как потерян.
Воля, тем временем, закончила обслуживание своего тела. Ее плечевой пояс аккуратно водрузили на место тонкие манипуляторы трона. Став одним целым, она высвободилась из фиксаторов и зажимов. А затем сошла по серебристым ступеням вниз, приняв от дрона легкую накидку красного цвета. Прикрыв хромированное тело, чтобы соблюсти приличия, она принялась задумчиво прохаживаться взад-вперед, проверяя ход ноги.
— Прискорбно, — сказала она в заключение. — Жертва была у вас в руках.
— При всем моем уважении, я прошу не говорить так о нем, — Котожрица встала со скамьи. — Он не жертва.
Замерев на полушаге, Стальная повернула голову, чуть удлинив шею.
— Прошу тебя объяснится, рыцарь-защитник.
— Он не жертва. Никас наш друг.
— Как это поможет нам остановить негатив? То, что он ваш друг? Он прибыл сюда с определенной целью, и должен выполнить свое предназначение. У него был договор с Девелом.
— Вы же понимаете, госпожа, что старый ритуал больше нам не поможет. Обстоятельства сильно изменились.
— Ничего не изменилось! — возразила Воля властно.
Она подошла вплотную к гостям. Все тоже встал, зачарованно глядя на гнев королевы.
— Ему нужно убить ее, и тогда Одиночество сменит хозяина. Цикл продолжится! Неважно где и как это произойдет. Одиночество не сможет устоять.
— Это… Это неправильно. Жестоко.
Воля отмахнулась, как от мухи.
— Жестоко, — повторила она. — Архивариус.
— Пип?
— Расскажи нам, что случилось с Теополисом.
Котожрица побелела, как молоко. Она вся сжалась, словно ее уже ударили, пробили насквозь. Уши прижались к голове. Глаза расширились и остекленели. Сейчас хватило бы легкого дуновения, чтобы развеять ее самообладание.
— Я бы почувствовала, — прошептала она. — Не может быть. Неужели я так далеко?