— Все, покатались, — сказала она тонким голоском. — Еще пара миров и я показала бы вам мертвую петлю.
Из-за ее бока выбрались две сгорбленные фигуры. Кряхтящие и охающие. Они держались друг за друга, словно престарелая пара и вели отрывистый диалог.
— Котики-животики, я зад не чувствую. Он просто исчез. Прощай задик.
— Я изведал те же муки. Чресла мои мертвы.
Заметив, что на них смотрит весь участок стены, всадники перешли на шепот.
— Ладно, слушай, перед Волей никаких жалоб. Мы должны внушить ей, что мы подмога, а не обуза.
— Я покажусь ей, каким есть. Значит сильным.
— Да, да, только не кряхти так. Ты дышишь как старик с очень тугими подтяжками.
— Мне прискорбно.
— Давай, пошли. Говорить буду я. И помни, мы здесь, чтобы сражаться с негативом.
— Это я помню прежде всего.
Воля склонила голову набок. Неунывающий крикнул:
— Эй вы! Подойдите и предстаньте пред владычицей.
Пара приблизилась, стараясь держаться гордо и почтительно одновременно. Одна из сущностей была девушкой в рясе с полосками, вторым был крепкий старик с копьем. Девушка хотела преклонить колено, но во время осеклась и просто протянула руку.
— Правильно, — Воля ответила на приветствие, аккуратно сжав нежные пальцы сущности стальными манипуляторами. — Преклонение ненавистно мне.
Она пожала руку старца и улыбнулась.
— Будьте позитивны, и говорите: кто вы?
— Будь позитивна и ты, Стальная. Меня зовут Котожрица, — представилась девушка. — Я рыцарь-посол мира религиозных представлений. Образ любви. Нынче же, негласный лидер партизанского отряда, который вы видите внизу.
— А ты?
Старец неуверенно поджал губы, посмотрев на котожрицу. Та кивнула.