Осколки

— А вдруг, как в сказке, поцелуй снимет заклятие, и мы все вспомним? — выдаю я первую самую бредовую мысль, которая приходит в голову.

— Ты сейчас серьёзно? — Шон поднимает брови, потирая рукой шею.

— Давай в щеку, чтобы угомонить Арта, — поворачиваюсь я боком.

— Ладно, — тянет он и ободряюще улыбается, снимая с моих плеч часть волнения.

Понятия не имею, что находит на меня. Возможно, я просто хочу его немного подтолкнуть, или просто повинуюсь порыву, но когда Шон наклоняется, вместо того, чтобы подставить щеку, резко оборачиваюсь и целую его сама.

Первая мысль, которая приходит в голову: у меня обязана остаться память о его губах. Но судя по тому, какими обычно бывают первые поцелуи, этот точно не попадёт в число лучших. Шон отскакивает от меня так, как будто я могу его чем-то заразить.

— Прости, — извиняется он, словно это по его вине мы столкнулись ртами, а не по моей. — Случайно вышло.

Неловко приобнимает меня рукой за плечи, но потом, осознав абсурдность ситуации, тут же отстраняется. Я глупо улыбаюсь, стараясь «держать лицо», хотя внутри разливается горькое разочарование. Зря я надеялась, что поцелуй развеет напряжение между нами. Теперь все стало еще запутаннее.

— Всё нормально, ты повел себя как джентльмен, решив не смущать меня на людях, — говорю я и тут же, оборачиваясь, одариваю Артура испепеляющим взглядом: «В отличие от некоторых».

Он в три прыжка догоняет нас, пристраиваясь рядом, и пока ждем в очереди, оплатить покупки, толкает меня в плечо. Дотрагивается пальцем до своей щеки и шепчет:

— За воссоединение влюбленных! Рождество ведь почти настало. Я был образцовым мальчиком весь этот год!

— Перестань, — смеюсь я. — Я не куплюсь на твою детскую улыбочку! Тем более Шону это явно не понравится.

— Ты разбила мне сердце, так и знай!

Я отмахиваюсь от Арта и, оставив парней у кассы, выхожу из бакалеи. Люди, груженные тяжелыми сумками, спешат покинуть магазин.

Вальяжно прислонившись к стене, с пакетом в руках Ник уже ждет у выхода. Его ноги, обутые в потрепанные высокие ботинки, отстукивают размеренный ритм по полу, руки спрятаны в карманы, а на голову накинут капюшон. Услышав мое приближение, он бросает взгляд из-под длинной черной челки и отходит в сторону, освобождая клочок свободного места.

Вставая рядом и опираясь спиной на стеклянную стену, я прикрываю глаза, стараясь избавиться от стыда за ужасный позор-года-поцелуй и делаю глубокий вдох.

— Бедный Шон, он просто обречён, — медленно произносит Ник. — С таким-то напором в один прекрасный день он проснется и сам не поймет, как оказался глубоко и несчастно женат. — На его лице мелькает до ужаса довольная улыбка, которую так и подмывает стереть. Желательно хорошим подзатыльником.  — Забавно наблюдать за вами со стороны. И часто ты приводишь мужчин в смятение, Ви?

Улыбаясь шире, Ник откидывает прядь волос со лба, но она тут же возвращается обратно.

— Можешь быть спокоен, по крайней мере, в отношении себя, — огрызаюсь я в ответ, скрестив на груди руки. — Такой, как ты, вряд ли заинтересует хоть одну приличную девушку.

Кажется, невозможно родиться более язвительным, противным и склочным типом. Я с трудом могу представить, что найдётся девушка, способная его хотя бы терпеть, не то, что любить или спать с ним в одной постели. От этой мысли невольно передергивает.