Немилосердная

— Она, — поправила его супруга. — Можно подумать, мой ребенок осмелится быть мальчиком!

Это был их давний спор.

— Это мальчик, — возразил Коналл. — Ребенок, который с самого начала создает такие сложности, волей-неволей обязан быть мальчиком.

Алексия фыркнула.

— Думаешь, моя дочь может оказаться тихой и послушной?

Коналл ухмыльнулся, поймал руку Алексии и поднес для поцелуя к мягким губам, кольнув щетиной.

— Хороший аргумент, женушка. Очень хороший.

Алексия прижалась к нему.

— Тебе удалось утихомирить Биффи?

Коналл пожал плечами, провел пальцем по коже у нее за ухом.

— Я провел с ним остаток ночи. Думаю, это помогло смягчить травму, но трудно сказать точно. Как бы там ни было, теперь я должен был бы начать его чувствовать.

— Чувствовать? О чем это ты?

— Трудно объяснить словами. Знаешь ощущение, которое бывает, когда в комнате есть кто-то еще, даже если тебе его не видно? Мы, альфы, чуть-чуть похоже воспринимаем членов стаи. В одной комнате или нет, мы просто знаем, что стая рядом. А Биффи еще не стал ее частью. Частью моей стаи.

Алексию вдруг осенило:

— Хорошо, если он станет почаще общаться с Лайаллом.

— Алексия, ты что, сводничеством решила заняться?

— Может, и да.

— Ты же вроде говорила, что Биффи влюбленность во вред и что он должен найти свое место.

— Возможно, в данном случае Биффи — не та часть уравнения, которой нужно влюбиться.

— О-о? И как тебе пришло в голову, что Рэндольф может увлечься… Нет, не говори, не хочу знать. Это ни за что не сработает. Этим двоим не сойтись.