– Как она любит тебя, – сказала она вечером Евгению, – и ревнует.
– Брось. У нее с отцом своё. Ее всю жизнь мучила совесть.
Теперь она будет отыгрываться на тебе, подумала Настя, а заодно и на мне. Ей стало жаль Женю, и она погладила его по голове. Он посмотрел на нее, в глазах его Настя увидела растерянность.
Он вдруг понял: если все мужчины кинутся исполнять волю женщин, мировой воле придет каюк.
14. Сосиски с яичницей
Когда Гурьянов узнал, что Женька женится на Насте, ему стало и взаправду плохо. Он с трудом переварил в себе весь этот фейерверк с цыганами, и тут нате – все наперекосяк и у Горы пошло. Теперь ей Женьку подавай! Ну, стерва! Заболело сердце. Почему-то справа, точно оно располагалось в нем, как в зеркале. Он взглянул на себя в зеркало и потер грудь справа. Зеркальный Гурьянов тут же потер себе грудь слева. Все как надо, успокоился Гурьянов и улыбнулся; а он (он глянул в зеркало и состроил тому рожу) пусть теперь беспокоится. Интересно, как проявит себя его беспокойство там? И в чем оно, в свою очередь, отразится, в каком еще зеркале?
Гурьянов поехал в общежитие табачной фабрики. Вышел из троллейбуса, посмотрел по сторонами и понял, что оказался возле Настиного дома. Прошел в арку, нашел подъезд. Дом был новый, на берегу Нежи. Участок между домом и рекой зарос кустарником, изрыт канавами. Центр, а как везде. У Анненковых на этой квартире он еще ни разу не был. Да и не думал когда-нибудь побывать. Хотел развернуться, но поколебался и поднялся на третий этаж.
– Леша, заходи, – приветливо сказала Анна Ивановна.
У нее во взгляде Гурьянов не заметил настороженности, которая была в прошлый раз. Удивительно, Анна Ивановна даже ласково глядела на него! И обращается на «ты». Надо же!
– Настя скоро должна прийти. Пошли на кухню, я там с обедом вожусь. Ну, рассказывай…
– О чем? – оторопел Гурьянов.
– Как тебе понравилась Настя? Вот выкинула! Всегда своенравная была!
– Всегда, – уныло согласился Гурьянов и подумал: «В кого же ей другой быть?»
– Ошеломила, признаться, меня. Я уж думала, что устроила свою будущность… Жаль…
– Да уж… – Гурьянов пожалел, что пришел сюда. Теперь надо еще и свои соображения по поводу Настиного своенравия рассказывать! – Не знаю, что и сказать. Я-то вчера только узнал, от Дерюгина, общий приятель. Я Женьку с Настей месяц не видел. После «куриной» свадьбы. Признаться, ничего не пойму до сих пор. Настя – за кем замужем?
– Да не была она ни один день ни за кем замужем. Со свадьбы с Евгением удрала. Спохватились, а ее и след простыл. Телеграмма пришла из Коктебеля…
– Откуда?
– Из Коктебеля. Мол, она там с женихом, пробудет две недели, а вернется и сразу же замуж за него. Вот так вот.
– Ничего не пойму. Ни-че-го… У вас, Анна Ивановна, валидол есть?
– Дай я тебе валерьянки накапаю. Кот – тогда от цыган сбежал – вот бы сейчас было! Надо завести. На собак времени совсем нет, – вздохнула она. – Посиди-посиди. Что-то случилось? На тебе лица нет.
ebooksa